Доколе дозволено бессмертными мне
небо коптить испарениями мерзкого тела?
Чем неугоден я Аиду, что не шлет за мною
Таната крылатого?
Петрокл Сарматский
Это всё началось летом 1991 года. На дворе был ясный солнечный июньский день, было очень тепло, и лето обещало быть жарким. Большинство людей уже успели разъехаться по круизам с семьями, из-за чего город казался пустым и одиноким. Хотя в этом была и своя прелесть – не было столпотворений, шума и вечно бегающих и бросающихся под ноги детей. Утром можно было проснуться лишь от того, что ты голоден, а не потому, что под твоим окном пытается припарковаться один из соседей. Конечно, нельзя сказать, что уж вообще никого не было. Просто оставшаяся часть умудрялась очень компактно парковаться на главной стоянке, из-за чего никто не грозился залезть на бордюр под тем самым окном. Именно по этой причине Кейт проснулась почти в два часа дня. Ничто ей не мешало насладиться долгим сном: никто не звонил, так как она выключила телефон, никто не стучал в дверь, так как она только переехала, и друзья понятия не имели, где она живет. Потягиваясь в кровати, она вспомнила свой сон, такой туманный, но в тоже время ясный. Она видела его. Снова. Это было что-то вроде наваждения. Она не могла избавиться от мысли, что любит его. Хоть это было и неправильно. Нет, не так. Это было ужасно! Ведь она влюблена в отчима своей подруги. Как заставить себя думать иначе? Но ответа не было, так как ее сердце глушило все попытки мозга привести хоть какие-то возможные идеи для выхода из ситуации. Самым главным во всем этом было то, что Кейт никому не говорила о своих чувствах и, естественно, Том тоже ничего не знал. Она не позволяла себе ничего, что могло бы вызвать подозрения, ведь она очень уважала и любила тетю Джессику, как родную. Да и Мадлен в глаза она бы не смогла смотреть. Как бы она отреагировала, узнав, что подруга влюблена в ее отчима? Ничего хорошего из этого бы не вышло…
Кейт взглянула на часы, было уже полтретьего.
«Нужно собираться, – подумала она, – Нельзя опаздывать, я и так проспала, а еще столько всего нужно успеть: принять душ, сделать прическу, подготовить камеру… Ах! Камера! Я совсем забыла подзарядить ее! – она вскочила с постели и побежала к шкафу, где хранила всю технику. Достав зарядное устройство, принялась подключать его к фотоаппарату. Черный, с кожаными вставками он смотрелся очень стильно, а Cолнце, палящее сквозь окно, делало его цвет более насыщенным. Ему предстояла серьезная работа, ведь сегодня будет вечеринка в честь совершеннолетия Мадлен. Насколько было известно Кейт, Мадлен позвала всех друзей и, в принципе, людей, которых она просто знала, – По моим подсчетам, их должно быть не меньше ста человек на вечеринке. Боже, она и с половиной толком не общается! – чистя объектив, подумала Кейт, – Ну, да ладно, главное, чтобы ей было весело, ведь это ее день. Моя задача запечатлеть все!»
С этими мыслями она включила телефон и пошла в ванную, чтобы принять душ. Вода была столь бодрящей, что ей показалось, будто она спала не десять часов, а двое суток. Сквозь шум воды она услышала, как начал звонить ее телефон. Раз за разом звонок начинался заново. Звонил кто-то очень настойчивый. И судя по тому, что у Мадлен была привычка добиваться своего, Кейт была уверена, что это она.
«Еще несколько минут, Мадлен, больше терпения, – мысленно обратилась к ней Кейт, – Я уверена, она боится, что я опоздаю», – ее это развеселило, ведь она знала мнительный и вечно паникующий характер подруги. Но, несмотря на это, у нее всегда получалось сохранять невозмутимость в экстремальных ситуациях. И, честно говоря, Кейт с трудом понимала, как эти три качества уживались в ней. Во всяком случае, Мадлен была прекрасным другом и просто хорошим человеком. Ее рыжие кудри придавали ее облику легкость и непринужденность. Белая кожа и румянец создавали особый шарм и интригу вокруг ее персоны. Она была кокеткой – полной противоположностью Кейт. И не то, чтобы Кейт не была женственной, просто она не имела привычки вешаться на парней, как это любила делать Мадлен. Именно поэтому количество ухажеров одной подруги сильно отличалось от количества у другой. Именно поэтому на вечеринку позвали очень много парней, ведь всем хотелось поздравить милашку-Мадлен.
Обдумывая все это, и параллельно вспоминая все то хорошее, что произошло за одиннадцать лет дружбы, Кейт вымылась, приготовила платье и аксессуары, которые выбрала накануне для торжества и пошла делать прическу. С улицы в дом проникал теплый ветер, принося с собой запах свежескошенной травы и роз, чьи бутоны уже начинали раскрываться.
Она решила, что перезвонит Мадлен, когда будет выезжать, чтобы та не успела начать паниковать. Покончив со всеми деталями вечернего образа, Кейт посмотрела на время и поняла, что закончила собираться даже раньше, чем планировала, и это не могло не радовать.
«Видимо приготовления идут полным ходом, раз Мадлен после не стала звонить. Будь это другая ситуация, она сделала бы все, чтобы я взяла трубку, – ей стало смешно от своих мыслей, – Ладно, прежде чем выезжать надо все-таки позвонить ей,» – она набрала номер и успела услышать лишь только один гудок, ведь на звонок ответили очень быстро. И, конечно же, как и ожидалось, на другом конце трубки послышался взволнованный голос.
