Божественная трагедия. Пекло

Божественная трагедия. Пекло
О книге

Книга вдохновлена «Божественной комедией» Данте Алигьери. Но разница в том, что здесь текст в прозе и действие происходит совсем в другом Аду. В нем нет пожаров и адских мук в строчной форме. В этом аду боги наказаны. В непринужденном стиле автор ведет читателей к развлечению, давая при этом разнообразную информацию о религиях и культах, а также новые интерпретации многих богословских гипотез.

Читать Божественная трагедия. Пекло онлайн беплатно


Шрифт
Интервал

© Ангел Хаджипопгеоргиев, 2024


ISBN 978-5-0062-7519-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

БОЖЕСТВЕННАЯ КОМЕДИЯ

ПЕКЛО

ПОВЕСТЬ

ОТ

Ангел Хаджипопгеоргиев

2024


Глава первая: что-то вроде введения.

Я гуляю по парку, который одет в золотистые и красные оттенки. Воздух свежий и ароматный, а солнце пробивается сквозь ветви деревьев, создавая игру света и тени. Я слышу, как птицы чирикают, а листья шумят у меня под ногами. Я чувствую спокойствие и гармонию, вдали от стресса и шума города. Парк – это оазис моей души, который наполняет меня энергией и вдохновением. Я останавливаюсь на скамейке и сижу, чтобы насладиться красотой природы. Вытаскиваю тетрадь и ручку. Начинаю писать. У меня так много идей, которыми я хочу поделиться с миром, и рука начинает писать совсем другие вещи. Начинаются рассуждения о макро и микро космосе, о ничтожности человека и грандиозности природы, частью которой является желтый парк, являющийся моей нынешней музой.

Чьи-то шаги блокируют письмо. Я поднимаю глаза, чтобы увидеть самого странного посетителя парка, которого вряд ли кто-нибудь мог себе представить, как бы ни развивалась его фантазия. Передо мной мужчина среднего роста, с нормальным телосложением, чья одежда определенно выводит меня из себя, если я не подумаю, что он вышел из театра, забыв переодеться:

– И удивляться, и не удивляться так будет, друг мой, – проговаривает он в венецианской шляпе.

Это так, или, по крайней мере, я видел на разных картинах в альбомах и картинных галереях. Он одет как итальянец средних веков-ни очень грубый, ни слишком скромный. То есть-среднестатистический дворянин, а может быть, какой-то художник эпохи Возрождения, каким был Да Винчи, например.

– Ты меня не узнаешь, да? А у тебя мой бюст на книжной полке, которая находится над твоей кроватью.

Я смотрю на себя самым дерзким образом и успеваю покопаться в своей памяти во всех доступных бюстах из моей коллекции. Конечно, я использую тот метод исключения, который мне очень нравится. И через две минуты я понимаю, кто этот человек передо мной.

– Ты узнал меня, да? Я не сомневаюсь в твоей неспособности. Это твое выражение, кстати – Данте улыбается мне совершенно неиронически.

Да, это Данте Алигьери, как бы безумно это ни казалось. Или кого-то, кто очень похож на него. Но кто из нас знает слова и любимые выражения? Он настойчиво пытается завязать диалог:

– И что теперь? Будем ли мы играть в молчанку? Ты слышишь, что я говорю на твоем языке, так что я не вижу никаких препятствий на пути.

Я решил показать, что не глухонемой или, по крайней мере, не немой:

– Мне трудно. честно признаюсь. Это как-то не соответствует нормальной логике и прагматическим понятиям современности. В противном случае джокер с бюстами определенно сработал. Просто не могу объяснить, как это вообще происходит, и не участвую ли я в какой-то идиотской иллюзии. Другой вопрос, если сейчас играть в скетч и снимать скрытую камеру?!

– Ты все усложняешь, молодой человек.

Он называет меня «молодой парень», а выглядит как минимум на двадцать лет моложе меня. Но когда я думаю, что он на семьсот лет старше молчу, а он продолжает.:

– Пришел конкретно к тебе, и нет никаких мистик, случайностей и постановок. Я серьезный, как сфинкс. Еще больше польщен тем, что ты был моим поклонником еще со школьных лет, когда учились про Аду. Только Ад и ничего больше, а их три. Ты прочел их все три, не говоря уже о том, что тебе было немного скучно. Честно говоря, он и Ад тебе было немного скучно, потому что в этих «бабушкиных сказок» не верил с детства. Ты не атеист, но больше к этому клонишь.

– Я не знаю сейчас, как к вам относиться – смущают мои губы – мое уважение совершенно искреннее, и я думаю, что должен поговорить с вами на Вы. Или ошибаюсь?

– Не ошибаешься в принципе. В противном случае в перспективе наших отношений желательно поговорить с тобой на Ты, независимо от разницы в возрасте.

– Разница не только в возрасте – смело перебиваю его – я бы даже сказал, что различий не одна и не две.

– Слушай, парень, что я тебе скажу! Если мы пойдем доказывать, что я очень большой, а ты соответственно мелкий как жук ничего не получится. Я писал, а ты пишешь. Вот что важно в этом случае. Поэтому я здесь.

Возгордился и искал где посмотреть на свою довольную физио-морду, но нет подходящего объекта для осмотра. Нарцисс во мне тускнеет:

– И что именно вас, пардон тебе, привело к моей незначительной личности – я становлюсь еще смелее после комплимента?

– То, что я писал, а ты пишешь.

– Ничего не понимаю. Я простой графоман, и мне нужно больше объяснять.

– Это как самоиронию понимать или как апокалиптическое откровение, – смеется флорентинец?

– Не знаю, что это. Я иногда сначала говорю, а потом размышляю – остроумничаю в своем незнании, как себя вести.

– Я не буду объяснять тебе как слаборазвивающему, хотя ты пытаешься убедить меня, что такой, – опять хихикает тот, кто еще я не уверен, что он не артист.

Я думаю, почему бы ему не сесть. На скамейке так много места. А он кажется читает мои мысли, потому что садится, заблаговременно забрасывая плащ, не забывая расставить торчащую шпагу, чтобы не застрять между планками скамейки. И я все еще думаю, что он не может быть артистом, потому что кажется мне слишком реальным. Я даже скрытно трогаю его плащ. Вполне реальное прикосновение. Но у меня нет объяснения тому, как он жив, когда я учил что он умер где-то в начале 14



Вам будет интересно