На самом деле, очень легко считать человека не только по его настроению, но и манере поведения, по каким-то едва уловимым сигналам, что заметит только влюблённый.
Вот уже несколько вечеров после памятного ужина в ресторане «kIвал» мы виделись с Дамиром каждый день. Да я практически переехала к нему. Ночные дежурства в больнице стали желанной редкостью: студенты хотели подработать и сделать прицел на будущее, чтобы попасть в ординатуру. Ночи стали «нашими», наполненными такой любовью и нежностью, что мне иногда хотелось плакать. От счастья. От спокойствия и гармонии. Почти. Потому что было что-то в поведении Дамира, что не тревожило, нет, настораживало.
Когда мы занимались любовью, Дамир мог замереть на несколько секунд и попросить меня открыть глаза. Он всматривался в черты моего лица, как будто хотел запомнить, высечь в своей памяти эти моменты. Убирал волосы от влажных щёк и целовал. И медленные ласки перерастали в неистовый секс, такой, что сносило крышу. А потом мы могли долго лежать. Молча, в обнимку. В такие минуты Дамир выглядел отстранённым, а в его глазах я видела обречённость и апатию. Но он отмахивался от моих вопросов, говорил, что я всё себе надумываю.
И в субботний вечер мне это надоело. Я залипала в телефоне, слушая песни моей любимой в последнее время, американской поп-рок-группы, и наблюдала за Дамиром. Он сидел на диване, листая какой-то медицинский журнал. Но руку могла дать на отсечение, что он ни фига не понимал из прочитанного. Или правильнее сказать, не усваивал? Его взгляд был устремлен в одну точку на противоположной стене. И снова этот отрешенный вид.
Отключая наушники, я врубила музыку почти на полную громкость. Дамир отвлёкся, уставился на меня поверх очков, (ох, мамочки, это было так сексуально), и усмехнулся. А я встала, решив потанцевать. Одна. Ну и да, соблазнить этого джигита. Делала вид, что не замечала его, не обращала никакого внимания, двигалась под ритмичные биты, вцепившись в подол майки, что одолжил мне Дамир. Крутила попой, демонстрируя красивые трусики. Правда, держалась на расстоянии от дивана.
- Милана, - Дамир прокашлялся, - что ты делаешь?
- Я? – обернувшись, я улыбнулась. – Развлекаюсь. И развлекаю тебя. Нравится?
- Очень. Я без ума от твоей задницы.
- Знаю, - я шутливо погрозила пальчиком, - только смотреть, руками не трогать. И уж тем более не совать в неё чего не следует.
- Ну, это мы ещё посмотрим, - журнал был отложен в сторону. – Иди сюда.
- Если обещаешь, что сегодня инициатива будет в моих руках.
- Ты теперь так его называешь?
На двусмысленную шутку и изогнутую бровь я ничего не ответила. Подошла ближе и, перекидывая ногу, оседлала колени Дамира. Положила руки поверх его ладоней, припечатывая их к сиденью дивана, и продолжила соблазнение. Целовала высокие скулы, уголки губ. Зубами прошлась по линии челюсти и колючему подбородку. Насладилась вкусом солоноватой кожи у самого кадыка. И улыбнулась, когда Дамир, легко избавившись от моей хватки, стиснул ягодицы и потянулся к моим губам. Но я увернулась.
- Не-а, так не пойдёт. Сегодня я главная. И пока ты не ответишь честно на мой вопрос, ничего не будет.
- На какой, - знакомая усмешка прямо говорила о том, что мечтать мне не вредно. Что игра в любой момент обернется не в мою пользу.
Но что мне терять?
- Скажи, что с тобой происходит? Если снова отмахнёшься от меня, как от назойливой мухи, то я встану и уйду, - переплетя пальцы рук на шее Дамира, я тонула в омуте таких грустных глаз. – Я же чувствую, что что-то не так.
- Не придавай значения, всё утрясётся.
Я не отступала.
- Ты мне настолько не доверяешь? Не хочешь поделиться со тем, что тебя гложет? Не впускаешь меня в своё личное пространство? Это всё после того ужина? Что сказали тебе твои родственники? Что-то с дедом?
- С ним всё хорошо, - Дамир вздохнул. – Давай оставим всё так, как есть. Я решу эту проблему.
- Всё-таки проблему? – выгибать бровь сейчас была моя очередь. – Расскажи мне, ответь. Я хочу быть рядом, хочу помочь.
- Ответ тебе не понравится, - он снова вздохнул, касаясь затылком спинки дивана. – Взять с тебя обещание?
- Какое?
- Что не уйдёшь, - я была готова рассмеяться, но Дамир, на выдохе, выпалил: - Мне не позволят на тебе жениться.
Ух, ты! Удар под дых, вышибающий дыхание. Я замерла, открыв рот и стараясь собраться с мыслями. Откровенно. И так неожиданно.
- А… А кто… С чего ты… Мы вообще ни разу не заводили речь о женитьбе! – моя попытка встать успехом не увенчалась. – Какая женитьба? Мы знакомы всего… чуть больше двух месяцев! Кто женится?..
Дамир лишь хмыкнул, закатывая глаза:
- Это был вопрос времени.
За эйфорией от этого признания я упускала что-то главное.
- И когда, - я сглотнула, - когда ты собирался сделать мне предложение?
- Теперь это не имеет значения, моя семья не одобрит этот брак.
- Что это значит? Ты же сказал, что я понравилась твоим дяде и тёте.
- Понравилась, очень. Ещё есть мой отец. Но главное решение останется за дедом. А дах ясно дал понять, что дед не одобряет… что у него уже есть на примете… Я не пойду против семьи.
- Что? – я заикалась, пытаясь сообразить, что Дамир имеет в виду. – Я, я не понимаю… Это какое-то средневековье. Дед нашёл тебе невесту? – Дамир кивнул. – И, и ты, ты что? Ты вот так спокойно подчинишься ему?
