Бывают дни, когда желание причинить боль, убить слишком сильно, чтобы его можно было отрицать. Дни, когда тонкий покров цивилизации грозит соскользнуть при малейшей провокации, обнажая чудовище внутри.
Сегодня не один из таких дней.
Сегодня она со мной.
Мы сидим в машине и едем в аэропорт. Она сидит, прижавшись ко мне, обхватив меня тонкими руками и уткнувшись лицом в изгиб моей шеи.
Баюкая ее одной рукой, я глажу ее темные волосы, наслаждаясь их шелковистой текстурой. Теперь они длинные, доходят до самой узкой талии. Она не стриглась уже девятнадцать месяцев.
С тех пор, как я похитил ее в первый раз.
Вдыхая, я втягиваю ее аромат—легкий и цветочный, восхитительно женственный. Это сочетание какого-то шампуня и ее уникальной химии тела, и от этого у меня слюнки текут. Я хочу раздеть ее догола и следовать за этим запахом повсюду, исследовать каждый изгиб и впадинку ее тела.
Мой член дергается, и я напоминаю себе, что только что трахнул ее. Впрочем, это не имеет значения. Моя страсть к ней постоянна. Раньше эта навязчивая тяга беспокоила меня, но теперь я к ней привык. Я смирился с собственным безумием.
Она кажется спокойной, даже довольной. Мне это нравится. Мне нравится чувствовать, как она прижимается ко мне, такая мягкая и доверчивая. Она знает мою истинную природу, но все равно чувствует себя со мной в безопасности. Я научил ее чувствовать себя именно так.
Я заставил ее полюбить меня.
Через пару минут она шевелится в моих объятиях, поднимает голову и смотрит на меня. - Куда мы едем?- спрашивает она, моргая, ее длинные черные ресницы взметаются вверх и вниз, как веера. У нее такие глаза, которые могут поставить мужчину на колени—мягкие, темные глаза, которые заставляют меня думать о спутанных простынях и обнаженной плоти.
Я заставляю себя сосредоточиться. Эти глаза мешают мне сосредоточиться, как ничто другое.
- Мы едем ко мне домой в Колумбию, - говорю я, отвечая на ее вопрос. - Место, где я вырос.
Я не был там уже много лет-с тех пор, как убили моих родителей. Однако резиденция моего отца-это крепость, и это именно то, что нам сейчас нужно. За последние несколько недель я ввел дополнительные меры безопасности, сделав это место практически неприступным. Никто больше не отнимет у меня Лору—я позаботился об этом.
- Ты собираешься быть там со мной?- я слышу надежду в ее голосе и киваю, улыбаясь.
- Да, моя милая, я буду там.
Теперь, когда она вернулась, желание держать ее рядом слишком сильно, чтобы отрицать это. Когда-то остров был для нее самым безопасным местом, но теперь уже нет. Теперь они знают о ее существовании—и они знают, что она моя ахиллесова пята. Мне нужно, чтобы она была со мной, где я смогу защитить ее.
Она облизывает губы, и я провожаю взглядом ее нежный розовый язычок. Я хочу обернуть ее густые волосы вокруг своего кулака и прижать ее голову к своим коленям, но я сопротивляюсь этому желанию. У нас будет достаточно времени для этого позже, когда мы окажемся в более безопасном—и менее людном—месте.
- Ты собираешься послать моим родителям еще миллион долларов?- её глаза широко раскрыты и бесхитростны, когда она смотрит на меня, но я слышу тонкий вызов в ее голосе. Она проверяет меня-проверяет границы этой новой стадии наших отношений.
Моя улыбка становится шире, и я протягиваю руку, чтобы заправить прядь волос ей за ухо.
- Ты хочешь, чтобы я отправил его им, моя милая?
Она смотрит на меня не мигая. - Не совсем, - тихо отвечает она. - Я бы предпочла позвонить им вместо этого.
Я выдерживаю ее взгляд. - Хорошо. Ты можешь позвонить им, как только мы туда доберемся.
Ее глаза расширяются, и я вижу, что удивил ее. Она ожидала, что я снова буду держать ее в плену, отрезанной от внешнего мира. Но она не понимает, что в этом больше нет необходимости.
Я преуспел в том, что намеревался сделать.
Я сделал ее полностью своей.
- Хорошо, - медленно произносит она, - я так и сделаю.
Она смотрит на меня так, словно не может меня понять, словно я какое—то экзотическое животное, которого она никогда раньше не видела. Она часто смотрит на меня так, со смесью настороженности и восхищения. Она тянется ко мне—она тянется ко мне с самого начала—и все же она все еще боится меня на каком-то уровне.
Хищнику во мне это нравится. Ее страх, ее нежелание-они придают всему этому определенную остроту. Это делает намного приятнее обладать ею, чувствовать ее свернувшейся калачиком в моих объятиях каждую ночь.
- Расскажи мне о своем пребывании дома, - бормочу я, устраивая ее поудобнее у себя на плече. Откинув ее волосы пальцами,я смотрю на ее запрокинутое лицо. - Чем ты занималась все эти месяцы?
Ее мягкие губы изгибаются в самоуничижительной улыбке. - Ты имеешь в виду, кроме того, что я скучала по тебе?
Теплое ощущение разливается по моей груди. Я не хочу признавать этого. Я не хочу, чтобы это имело значение. Я хочу, чтобы она любила меня, потому что у меня есть болезненное принуждение владеть ею всей, а не потому, что я чувствую что—то взамен.
- Да, кроме этого - тихо отвечаю я, думая о том, как буду трахать ее, когда снова останусь с ней наедине.
- Ну, я встречалась с некоторыми из моих друзей, - начинает она, и я слушаю, как она дает мне общий обзор своей жизни за последние четыре месяца. Я уже многое знаю об этом, так как Лукас взял на себя инициативу установить осторожную охрану возле Лоры, пока я был в коме. Как только я проснулся, он дал мне подробный отчет обо всем, включая ежедневные действия Лоры.
