С кораблями под управлением ботов мне вечно не везет.
Первый позволил мне прокатиться зайцем в обмен на коллекцию медиафайлов, причем без всякой задней мысли, и всю дорогу занимался своими делами, так что общались мы не больше, чем два бота-погрузчика. Всю поездку я провел наедине со своим запасом фильмов – то, что надо. И это внушило мне мысль, что все корабли будут такими же.
Потом мне попался Гнусный Исследовательский корабль. Официально ГИК исследовал глубины космоса. По мере развития наших отношений ГИК угрожал меня убить, мы вместе смотрели мои любимые сериалы, он изменил конфигурацию моего тела, предоставил великолепную оперативную поддержку, уговорил притвориться дополненным человеком и консультантом по безопасности, спас жизнь моим клиентам и подчистил за мной, когда пришлось убить несколько человек. Плохих, конечно же. Я скучаю по ГИКу.
А теперь вот этот корабль.
Тоже под управлением бота, без команды, но с пассажирами. В основном они техники с минимальной или скромной квалификацией, люди и дополненные люди, путешествующие с транзитных станций и обратно по временным рабочим контрактам. Не идеальная для меня ситуация, но только этот корабль шел в нужном направлении.
Как и все боты, кроме ГИКа, он общался с помощью образов и пустил меня на борт в обмен на медиафайлы. Поскольку судовая декларация находилась в открытом доступе для пассажиров, я попросил вписать в нее меня на все время полета – на случай, если кто-нибудь решит проверить. В бланке для пассажира имелась графа «род занятий», и в минуту слабости я обозначил себя консультантом по безопасности.
Корабль решил, что может обращаться ко мне по вопросам безопасности на борту, и начал закидывать сообщениями о проблемах у пассажиров. Как полный идиот, я стал отвечать. Я, правда, не знаю почему. Может, таким уж я создан, наверное, это записано в ДНК органических частей моего тела. Жаль, что там нет кода для сообщения об ошибке, типа «Я получил ваш запрос, но решил его проигнорировать».
Сначала все было просто. («Если еще раз ее побеспокоишь, я переломаю тебе все кости на руке, одну за другой. Это займет около часа».) Потом все усложнилось, когда начали ссориться даже пассажиры, прежде симпатизировавшие друг другу. Разбираясь в спорах, на которые мне было плевать, я потратил кучу времени, и ценного времени, вместо того чтобы провести его за чтением или просмотром любимых развлекательных каналов. Настал последний цикл, все как-то умудрились до него дожить, и я шел в столовую, чтобы вмешаться в очередную склоку между кретинами-людьми.
На кораблях-транспортниках нет дронов, но на этом имелось несколько камер наблюдения, и прежде чем открыть дверь в столовую, я уже знал, где находится тот или иной человек. Я шагнул в комнату, продрался сквозь лабиринт орущих людей, перевернутых столов и стульев и встал между двумя забияками. Один вместо оружия держал в руке столовый прибор, и одним четким движением, даже не дернув пальцем, я его отобрал.
Можно было бы подумать, что, если тот, кто известен всем как консультант по безопасности, вламывается в зал и разоружает одного из людей, другие тут же остановятся, оценив положение, но нет, тут вы ошибаетесь. Едва держась на ногах, они все равно перли вперед, по-прежнему осыпая друг друга грязными ругательствами. Остальные перестали поносить драчунов и заорали на меня, каждый пытался рассказать свою версию случившегося.
– Молчать! – рявкнул я.
Вот чем приятна роль дополненного человека, консультанта по безопасности, вместо конструкта-автостража, – можно приказать людям заткнуться.
И все заткнулись.
– Консультант Рин, – тяжело дыша, сказал Айрес, – вы же вроде говорили, что не хотите сюда возвращаться…
Второй, Элбик, ткнул в противника пальцем и заныл:
– Консультант Рин, он сказал, что собирается…
В судовой декларации я значился как Рин, хотя на Рави-Хирал использовал имя Эден. Я был вполне уверен, что у системы безопасности станции Рави-Хирал нет причин связать с этим именем несколько внезапных смертей на частном шаттле, но даже если вдруг кто-то и свяжет, никто не будет преследовать за пределами собственной юрисдикции, пока не подпишется на это по контракту. Однако все-таки лучше сменить имя.
Остальные вылезали из-за столов и наскоро сооружали баррикады из стульев, всем хотелось вмешаться. И снова поднялся ор. Впрочем, как всегда. Если бы не сериалы из моей библиотеки развлекательных каналов, я бы решил, что у людей существует единственный способ общения – толкаться и кричать.
Двадцать шесть циклов в полете субъективно ощущались как двести тридцать, это как минимум. Я пытался развлечь людей. Скопировал всю свою визуальную библиотеку в открытую сеть корабля, чтобы пассажиры могли проигрывать файлы на своих дисплеях, это хотя бы свело к минимуму причитания как детей, так и взрослых. И естественно, когда я в первый раз прижал кого-то к стенке одной рукой и установил четкий свод правил, количество стычек резко снизилось. Правило номер один: не прикасаться к консультанту по безопасности Рину. Но мне все равно приходилось беспомощно стоять, выслушивая их жалобы друг на друга и разные корпорации, которые их обдурили (ага, нашли, о чем мне рассказывать), как и на жизнь в целом. О да, слушать это было мучением.
