ПРОЛОГ
«Я подаю вам горькие пилюли в сладкой оболочке. Пилюли безвредны, весь яд - в сладости.»
Марк отмерял комнату шагами. Истерика жены была его последней каплей. Налил виски. Выпил. В голове была неразбериха. Сложно принять решение. Сложно уйти, бросить все и начать жизнь сначала.
Хроническая, изматывающая усталость мучила его уже несколько дней.
Марк не мог понять, куда все в жизни уходит? Былая любовь, трепет, нежность? Почему накал чувств стихает и ему на смену приходит крик, отчаяние, боль? Почему градус отношений двух, когда то так сильно любивших людей, снижается и застывает на скучной отметке в 35’5 градусов. Когда вообще все пошло под откос?
Он вспоминает, как был счастлив с женой, особенно в первые месяцы после свадьбы. Как не сводил с нее любящих глаз. А потом она стала нервной, дерганой и раздражительной. В один миг все изменилось! Та, кого он так любил, была способна устроить сцену из абсолютного пустяка. Обычно за этим следовало горячее примирение в постели и это придавало остроты отношениям, но сейчас...
Марк плеснул в бокал еще виски. Сделал глоток. Еще один. Плевать, выпил залпом содержимое бокала и поставил пустой бокал на барную стойку. Он вспоминал, как его отчаянные попытки понять, что происходит с женой, пресекались ее презрительным: «Отстань от меня, ты этого никогда не поймешь!». Чего «этого»? Почему не поймет? Ответа не было.
Говорят, Чехов советовал брату написать роман о том, как двое любили друг друга, поженились и всю жизнь потом были несчастны. Да... В их случае выходило иначе. Любил он ее один, а несчастливы были оба.
Черт знает, сколько бы продолжалась эта история, если бы однажды, после завершения рабочего дня, он не решил прогуляться по городу, оставив машину на парковке у офиса.
Он увидел ее, странную, хрупкую, похожую на озябшую, раненую птицу, гуляющую по Живописному мосту.
Марк остановился посреди улицы. Попытался закурить. Огонь не поддавался. Мужчина усмехнулся: на душе паршиво, в браке паршиво, погода паршивая и даже зажигалка подводит. Сука! Он даже сейчас не может избавиться от иронии, хотя еще вопрос: нужно ли от нее избавляться? Ирония — штука очень удобная. Спасала его ни в одной ситуации.
Замахнулся, выбросил зажигалку и незажженную сигарету в реку. Не судьба ему покурить. Девушка, которую он приметил, в этот момент посмотрела в его сторону. Красивая. Даже очень. Молодая только. Хотя, он тоже не старик. Всего лишь тридцать шесть лет стукнуло.
Подошел. Поздоровался. Представился. Ответом ему была — удивительная улыбка незнакомки.
- Меня Вера зовут.
- Вера, - произнес Марк, будто смакуя, пробуя на вкус каждую букву ее имени. Глаза в глаза. Взгляды, как разряды молний. Касание рук, сплетение пальцев и уже не отпустить друг друга.
Марк плохо помнил, как и сколько они добирались до гостиничного номера, знал только одно — ему и ей это было нужно!
Девушка подошла к нему вплотную и прижалась всем телом. От ее прикосновений, легкая дрожь пронизывала Марка с головы до пят. Руки Веры ласкали его тело, нежно поглаживая грудь, соски, живот, опускаясь ниже, не прекращая касаний. Не в силах себя сдерживать, он обнял девушку и поцеловал. Их языки коснулись друг друга, как горящие, играющие огоньки пламени. Время остановилось. В голове Марка все мысли перепутались. Какой-то вязкий туман заполнил все его сознание. От ласк девушки он сходил с ума, чувствуя, как все его мужское естество требует большего. Он хочет овладеть ею. Здесь. Сейчас. Попробовать ее на вкус. Узнать, какая она в постели.
Вера, обнаженная, повернулась к нему спиной и мужчина почувствовал касание ее ягодиц к его бедрам. Какое же это блаженство! Марк просунул руки под ее руками и осторожно, пытаясь не причинить боль, сжал девичьи упругие груди. Девушка застонала и выгнулась, обхватив его бедра своими руками, нежно поглаживая их.
Оба хотели большего. Оба не могли решиться перейти черту. Кто-то должен был сделать это первым. Марк придвинул девушку к стене и та, упершись в нее руками, немного раздвинула свои стройные ноги. Обхватив Веру сзади за груди, ощутил как ее соски напряглись.
- Ты готова? - прошептал он ей на ушко так, что у обоих по всему телу пробежали мурашки.
Начав медленно входить в нее, делая равномерные движения вперед и назад всем телом, Марк целовал шею девушки. Ощущал, как пульсирует ее венка на нее. Чувство настоящего блаженства заполняли обоих.
Вера запрокинула голову и судорожно дышала полуоткрытым ртом. Она облизывала пересохшие губы и стонала от удовольствия. От блаженства. Близость с неизвестным ей мужчиной именно сегодня была ей необходима. У нее никогда такого не было. Она была не из тех, кто легко соглашается на подобные вещи и практикует их. Но сегодня...
Сегодня, когда ее личная жизнь дала трещину, так захотелось вновь почувствовать себя нужной и любимой. Пусть это только суррогат любви, но это любовь. Секс. Страсть. Похоть. Называйте, как хотите. В руках этого сильного мужчины она забывала обо всем. Вера не знала, что такое вообще может быть! Она была так благодарна Марку, что хотела доставить ему как можно больше удовольствия в эту ночь.
