Энтони Троллоп (1815–1882) пришел в британскую литературу с четким пониманием того, как именно угодить читателям, ведь его мать была весьма преуспевающей писательницей своего времени, содержавшей всю большую семью. Как результат, он быстро стал автором бестселлеров Викторианской эпохи с зашкаливающими гонорарами и тиражами.
Юмор и сатира, исторические, бытоописательные, приключенческие и любовные романы – Троллопу одинаково удавались все жанры, строить сюжеты он умел блестяще, а языком владел поистине мастерски. Не потому ли его произведения снова и снова переживают очередное рождение и по-прежнему пользуются популярностью у читателей?
Глава 1
Грешемы из Грешемсбери
Прежде чем читатели познакомятся с главным героем нашего повествования – скромным сельским доктором, – им будет полезно узнать некоторые подробности о той местности, где доктор вел практику, и о соседях, среди которых жил.
На западе Англии есть графство, не столь оживленное и знаменитое, как исполинские промышленные собратья на севере, однако очень милое сердцу каждого, кто близко с ним знаком. Главные достоинства этого прекрасного края – изумрудные пастбища, мягкие волны пшеничных полей, извилистые, тенистые и – добавим – грязные тропинки, дороги, ступеньки для перехода через изгороди, строгие старинные церкви, многочисленные особняки эпохи Тюдоров, богатые охотничьи угодья. Правила хорошего тона и всепроникающий дух семейственности превращают уютное графство в землю обетованную. Здесь повсюду царствует сельское хозяйство: и в производстве, и в бедности, и даже в удовольствиях. Конечно, существуют города, где окрестные жители покупают семена и бакалейные товары, ленты и совки для золы, где торгуют на рынках и танцуют на балах. Из городов, несмотря на все прошлые, настоящие и будущие реформы, по решению какого-нибудь ближайшего крупного землевладельца отправляют представителей в парламент; отсюда в деревни являются сельские почтальоны, и здесь же размещаются необходимые для визитов почтовые лошади. Однако эти небольшие города не украшают графство, поскольку все за исключением одного – того, где происходят судебные заседания, – состоят из нескольких смертельно скучных улиц. В каждом подобном месте есть две колонки, три гостиницы, десяток магазинов, пятнадцать пивных, церковный сторож и рыночная площадь.
Говоря о важности графства, надо заметить, что численность населения не имеет значения – опять-таки за исключением судебного города, где также расположен собор. Здесь обитает обладающая должным авторитетом церковная аристократия. Епископ, настоятель и архидьякон, три-четыре пребендария, а также многочисленные капелланы и викарии вкупе с церковной свитой образуют сообщество, достаточно влиятельное, чтобы считаться авторитетным местным сословием. Во всех остальных отношениях величие Барсетшира полностью основано на могуществе землевладельцев.
Следует заметить, что в наши дни графство Барсетшир уже не настолько едино, как до принятия билля о реформе парламентского представительства. Да, сейчас существуют Восточный Барсетшир и Западный Барсетшир, а люди, хорошо знакомые с местной жизнью, утверждают, что уже замечают как некоторое несовпадение в чувствах, так и расхождение в интересах. Следует отметить, что восточная часть более консервативна по сравнению с западной. Последняя демонстрирует – или демонстрировала еще недавно – некоторую склонность к поддержке идей сэра Роберта Пиля. К тому же присутствие в западной части двух таких влиятельных представителей партии вигов, как герцог Омниум и граф Де Курси, заметно ослабляет авторитет и значение всех окрестных джентльменов.
Мы обратимся к Восточному Барсетширу. В то бурное время, когда упомянутое выше разделение лишь намечалось, а доблестные блюстители прежнего порядка если не с надеждой, то с энтузиазмом боролись с грядущими реформами, ни один воин не сражался столь же храбро, как Джон Ньюболд Грешем из Грешемсбери – член парламента от графства Барсетшир, но судьба и герцог Веллингтон распорядились иначе, и в результате в следующем составе парламента Джон Ньюболд Грешем уже представлял один лишь Восточный Барсетшир.
Сейчас нам уже не удастся выяснить, действительно ли, как утверждали современники, облик коллег, с которыми отныне предстояло общаться, разбил благородное сердце, однако доподлинно известно, что до конца первого года заседаний реформированного парламента Джон Ньюболд Грешем не дожил. Он скончался вовсе не старым. Его старший сын Фрэнсис Ньюболд Грешем к тому времени был совсем юным, и все же, несмотря на это и другие препятствия, суть которых еще предстоит объяснить, именно его избрали новым членом парламента. Действия Грешема-отца оставались слишком свежими, высоко ценились земляками и настолько соответствовали их чувствам, что они не могли выбрать кого-то другого. Таким образом, молодой Фрэнк Грешем стал членом парламента от Восточного Барсетшира, хотя оказавшие ему столь высокую честь земляки и понимали, что имеют весьма слабое основание для этого.
