Второго мая 2017 года я ушла из дома. Это решение было спонтанным. Проснувшись рано, я вдруг поняла, что так жить больше не могу. Если останусь здесь, в этих четырёх стенах, я просто погибну. Вскочив с постели, я, не давая себе ни минуты сомнений, натянула джинсы и футболку и покидала в старый рюкзак вещи, которые могли бы мне понадобится. Я чиркнула пару слов маме и вышла из комнаты, не оглядываясь. В квартире было тихо, только отец похрапывал, развалившись на кухонном диване. Вчера он опять вернулся с работы, сильно выпивший, и с утра начал бы ворчать на меня, глядя исподлобья, словно я виновата в его нынешнем состоянии. Я осторожно, стараясь не разбудить отца, прошла на кухню, открыла холодильник, достала пару варёных яиц, йогурт, нарезала сыр и хлеб.
Осторожно закрыв входную дверь, я вприпрыжку сбежала вниз по ступенькам и, внутренне ликуя, вышла на улицу. Впервые за 20 лет я почувствовала себя свободной, будто сбросила невидимые путь, которые сковывали мои крылья. Я чувствовала их- могучие, золотистые крылья- олицетворение моей внутренней силы. То, что эта сила была у меня, я знала. Сила для свершений и открытий, для лучшей жизни, чем та, которой я жила до сих пор. Я не знала, куда шла и зачем, меня звала дорога, звали приключения и моё собственное сердце. Машин на Лесной было мало, город ещё спал. Я любила Санкт-Петербург, его широкие проспекты, церкви с золотыми куполами, Спас- на- Крови, похожий на пряничный домик, величественный Эрмитаж, насмерть затоптанный туристами, тёмные воды Невы у Стрелки Васильевского острова. О моём городе я
могла говорить вечно, но сейчас этот город мне предстояло покинуть. Больно рвать нити, цепляющиеся за самое сердце, оставлять позади то, что дорого. Но разве можно быть счастливым, держась за прошлое? И разве можно стать счастливым, порвав с ним? Как объединить две противоположности? Как жить, не оглядываясь назад и не испытывая боли?
Питер олицетворял всё то, что я любила и одновременно хотела забыть- моё не очень счастливое детство, вечно пьяного отца и недовольную мать, унижения в школе и первую безответную любовь. О ней вспоминать было тяжелее всего. Вспоминать тёплый участливый взгляд светловолосого юноши, ласковые слова, которые он мне говорил, а потом… Я так и не поняла, что случилось потом. Он отвернулся и ушёл с другой, не сказав ни слова. Даже не посмотрел, как я
рассыпаюсь на кусочки, глядя им вслед. Какое-то время я ещё пыталась выяснить, что же произошло в тот злосчастный день, пока он не засмеялся мне прямо в лицо. После был год глубочайшей депрессии. Я никак не могла объяснить сама себе, как человек, ещё вчера любящий и внимательный, на следующий день стал другим. Просто разлюбил? Разве такое возможно? Как можно жить спокойно, причиняя боль другому?
Я смахнула слёзы, висевшие на ресницах и быстро зашагала по асфальту, залитому золотом косых лучей проснувшегося солнца. Столько времени прошло, больше трёх лет, но до сих пор те воспоминания не тускнеют.
"Нельзя всё время оглядываться и жить воспоминаниями. От этого душа стонет и идти вперёд невозможно."
Эти слова, которые сказала Скарлетт
О'Хара на лесопилке Эшли Уилксу, частенько звучат в моей памяти. Жаль, что воспоминания сами настигают, вцепляются когтями именно в тот момент, когда кажется, что ушёл далеко вперёд и уже не оглядываешься. Теперь к ним прибавится ещё одна горькая мысль- об оставленном позади любимом городе. Тополя и берёзы ласково шелестели нежно- зелёными юными листочками, словно посылали своё последнее "прощай ".
Лучше не останавливаться, идти вперёд, к новой жизни, без соблазна повернуть к привычной мирно- болотистой жизни. Проще было сесть в метро и доехать до конечной станции, но мне хотелось попрощаться с городом. Может, случится так, что я никогда не вернусь сюда и это я должна принять. Куда я собралась? Я и сама не знала. Просто на тот момент чувствовала, что мне это нужно.
Солнце вовсю светило над городом, люди спешили по своим делам, не обращая внимания ни на кого, если только кто-то не выбивался из общей массы своим поведением или внешним видом. Что бы я могла сделать, чтобы привлечь внимание окружающих? Громко петь или танцевать на улице? Однажды я была свидетелем сцены, как девушка на автобусной остановке танцевала под дождём, что- то негромко напевая. Её движения были плавными и пластичными. Люди, укрывшиеся под козырьком остановки, искоса поглядывали на неё, подростки поодаль хихикали, снимая на телефон. Мне тогда стало стыдно, что я стою со всеми в толпе и смотрю, как все. Хотя хотелось подойти к той девушке и танцевать рядом с ней, ловя тёплые струи дождя раскинутыми руками. Но у меня не было достаточно смелости сделать что-то выходящее, по общему мнению, за рамки
приличий. Хотя кто сказал, что танцевать там, где люди ждут автобуса, неприлично? Откуда взялись все эти нормы поведения, кто решает, что можно, а что нельзя? Я не говорю о по- настоящему неприличных вещах. Грань между ними и самовыражением порой бывает слишком тонка, но не настолько, чтобы не почувствовать её.
Занятая своими размышлениями, я не заметила, как миновала большую часть города и прошла практически весь Московский проспект. Это название неожиданно прояснило цель моего странного путешествия- я иду в Москву. Поглядеть на столицу хотелось давно, но у родителей никогда не было намерения совершить хоть небольшое путешествие. И сейчас у меня не было денег, несколько сотенных бумажек, и только. Ну что же, будем путешествовать автостопом. Я, конечно, слышала немало
