В голове проносились слова матери:
“Ты заурядная девчонка, тебе далеко до неё”.
Я стояла на краю утеса Страха. По обе стороны от него распростерлись невысокие изумрудно-зеленые горы, покрытые деревьями.
“Грязное пятно на гобелене семьи”.
За моей спиной о скалы бились волны. Дул сильный весенний ветер. Легкие заполнялись свежим воздухом.
Эйден вот-вот должен был подойти. Переминаясь с ноги на ногу, я пыталась разглядеть вдалеке его силуэт.
Тревоги одолевали меня не в первый раз. Я научилась с ними жить. Но в последнее время они норовили взять надо мной верх.
Этого дня я ждала долгие годы. Наконец я научусь летать: смогу подниматься высоко в небо и путешествовать без оглядки на других. Иначе говоря, стану свободной.
Моя сестра научилась летать в пятнадцать, несмотря на драконьи правила, которые запрещают летать до Дня становления – неокрепшие крылья не стоит перенапрягать раньше времени. Тело дракона развивается на протяжении первых пятидесяти лет жизни, и очень важно беречь все его части.
Я не решалась нарушать закон – это бы сильно огорчило матушку, – да меня никогда и не тянуло на запретные полеты. Мне было комфортно летать верхом на родителях, когда они полностью перевоплощались в истинную драконью сущность.
– Готова ломать кости? – спросил внезапно появившийся за спиной Эйден.
Я настолько погрузилась в свои мысли, что не услышала, как он подлетел со стороны моря.
У Эйдена, как всегда, было безмятежное выражение лица, глаза цвета сосновой хвои блестели на солнце, подчеркивая бледную кожу и пепельные волосы. Оделся он, как обычно на тренировку, во все черное: жилет, кожаные брюки и массивные ботинки. За спиной у него раскинулись внушительные золотистые драконьи крылья.
– В моих планах научиться летать искусно и быстро. Ломают кости пусть другие. – Я с насмешкой взглянула на Эйдена, однако его лицо не отразило ни единой эмоции. – Я уверена, что Пэйер не успел раскрыть крылья, сразу навернулся со скалы и чуть не расшибся. Тебе пришлось лететь быстрее Госфара, чтобы успеть спасти его. Ставлю на это два сапфира, – заявила я, вновь ухмыльнувшись и уперев руки в бока.
Он никогда не порицал мою склонность к едким замечаниям и сарказму, а мне это всегда поднимало настроение. Хоть матушка постоянно повторяла, как неэтично в такой манере общаться со своим ассаном, тем более в моем положении. Я ничего не могла с собой поделать. Увы.
– Будешь много болтать в полете – язык оторвется, – со скучающим видом ответил Эйд.
Эйд. Мы часто его так называли между собой с Лиссаной и Пэйером. Когда-нибудь я осмелюсь и назову его так в глаза.
Ребята начали довольно часто заниматься с ассаном индивидуально. Иногда он тренирует их обоих одновременно. Однако они меня туда не зовут и не пускают. От этой мысли меня в очередной раз кольнула игла ревности.
Зато сейчас я с ним наедине. В кои-то веки! У меня есть возможность улучшить свои навыки и наконец-то научиться летать. Лиссана уже как год практиковала полет. Это постоянно вызывало во мне негодование, словно я какая-то отсталая.
– Ладно, раз ты сегодня не такой болтливый, как обычно. – Я взглянула на него, ожидая реакции.
Однако ее не последовало, на лице ассана не дрогнул ни один мускул. К сожалению, он на самом деле не из болтливых. И не из шутливых.
– Можем начать заниматься скучными полетами, – продолжила я, тяжело вздохнув.
Мои слова пролетели мимо ушей Эйдена. Или же он решил не обращать на них внимания.
– В первую очередь не забывай о крыльях. Они должны всегда быть широко раскрыты, нельзя расслабляться, иначе ветер тебя сразу снесет, ты потеряешь равновесие и перестанешь контролировать полет. Сейчас ты учишься в человеческом обличье, поэтому тебе будет легко взлетать. С возрастом, когда ты научишься полному обращению, это станет гораздо сложнее. Но крылья ко всему привыкают, со временем.
– Зачем ты говоришь то, что я и так прекрасно знаю? – Я попыталась выбить его из колеи.
– Это правила сохранности, которые я должен озвучить. Если ты сейчас свалишься и расшибешь башку, я за это ответственность не несу, – равнодушно пояснил он, скрестив руки на груди.
– Да отец тебя живьем сожжет за такое, – съехидничала я.
– Если догонит.
Он фальшиво улыбнулся, сощурив глаза.
Это правда. Эйден считался самым сильным ассаном в нашей академии. Когда в прошлом году проходили ежегодные соревнования памяти Спрана, основателя академии, то Эйд победил в трех номинациях, все были связаны с физической подготовкой: сила, скоростной полет и фехтование.
Тогда вместо поздравления я спросила его, почему он решил пользоваться всеми дарами природы, за исключением головы. Я сильно разозлилась, узнав, что они вдвоем с Лиссаной каждую неделю тренируются посреди Бирюзового леса.
Возмутительнее всего было замалчивание подруги об этом, мы с ней всегда были близки и делились всеми секретами. Даже постыдными. Особенно ими. А тут она начинает учиться каким-то “секретным приемам” и не рассказывает мне об этом!
Я не разговаривала с ней около недели, что для нас сродни вечности. Эйдену тоже перепало моего недовольства. Однако мои язвительные слова ничуть его не тронули.
