Полупрозрачная струйка замершего дыхания вырвалась из-под усов гнома, когда тот обернулся, чтобы посмотреть на родные заснеженные горные хребты. Густые брови Форгмайна, великого воина кровопролитных и ужасных сражений, слегка дрогнули, и в глазах появилась невыносимая тоска. Быть может, ему уже никогда не суждено увидеть родных мест Тимории. Тяжело вздохнув, гном решительно отвернулся и посмотрел себе под ноги. Еще несколько метров, и снежный путь закончится. Он стоял, погруженный в снег почти до колен. Но стоит ему сделать несколько шагов вперед, и он окажется в чужих недоброжелательных землях, где совсем нет того спокойствия, что витает в горах. Форгмайн слегка качнулся вбок и шагнул вперед, наблюдая за тем, как снежный слой прямо на глазах становится все тоньше и тоньше. Но он уже давно на это решился и поэтому даже не задержался на границе, где белая корка снежного льда перешла в замерзшую землю. Он шагал уверенно, устремив взгляд в густой лес, что находился впереди. И только когда он добрался до первых кустарников и хилых молодых деревьев, обернулся, бросив последний взгляд на горы.
Пробираться по лесу оказалось куда сложнее, чем ходить по глубокому снегу. Широкие плечи гнома постоянно за что-то цеплялись, короткие и тяжелые ноги были не приспособлены для того, чтобы перелезать через толстые корни и поваленные от старости деревья. Ему приходилось делать широкие дуги, обходя препятствия, при этом злясь и ругаясь, когда его молот цеплялся за низкие ветки, он постоянно взывал к Вотану, чтобы тот дал ему силы пройти эти никчемные заросли.
К вечеру, когда в это время в горах еще солнце может освещать снежные равнины пару часов, в лесу наступает полумрак, Форгмайн устроился на ночлег. С неким безумным наслаждением и эйфорией гном повалил пару деревьев и, нарубив дров, развел костер. С улыбкой, которая угадывалась в его густой бороде и усах, он бросал ненавистное дерево в пламя и радовался его потрескиваниям.
– Кто теперь круче, тупая деревяшка? – довольно протянул Форгмайн, закрыл глаза и подставил бороду жару, идущему от костра.
Но не успел гном насладиться приятным ощущением от нагревания бороды, как ему пришлось вскочить на ноги. В его руках оказался боевой молот, а его лицо, обветренное морозным ветром, исказилось гримасой гнева.
Глаза Форгмайна прощупывали густой лес, что окружал его, а уши пытались снова уловить тот звук, что заставил его так встрепенуться.
– Глупый, глупый гном, – прозвучал насмешливый голос.
Форгмайн резко обернулся и с диким ревом воина, отведя молот в сторону, кинулся на того, кто там стоял. Темный эльф быстро вытащил короткий меч, шагнул назад и плавным, но сильным движением отвел смертельный удар молота в сторону. Не найдя цели, промахнувшись при ударе, гном повалился в листву. Перекатился через спину и, довольно легко вскочив на ноги, стряхнув с бороды сухие листья, мотнув ею из стороны в сторону, приготовился к атаке. Эльф же в это время с невероятной быстротой снял с плеча лук, и стрела молнией устремилась в противника. «Еще один мертвый гном…» – подумал Нуакхар, и тут же осекся. Стрела, пущенная им, наткнулась на преграду, со звоном, ударившись о металл молота, отлетев в сторону.
Гном медленно опустил молот, открывая свое лицо, и одарил испепеляющим взглядом стоявшего перед ним темного эльфа.
– Мало кому удается уйти от моих стрел, гном, – с уважением протянул Нуакхар, медленно доставая вторую стрелу и вкладывая ее в тетиву. – Что ты тут делаешь? Мне кажется, ты далековато ушел от своей каменной конуры.
– Древесный червяк, – брезгливо фыркнул гном, – мне сдается, что этот лес тоже не твое трухлявое бревно, которое ты называешь домом.
По лицу темного эльфа пробежалось недовольство, но лук он пока не поднимал.
– Что тебе тут надо? – снова повторил эльф, но уже более требовательно и серьезно.
– Могу задать тебе тот же вопрос. – Форгмайн крепче сжал рукоять молота. Гномов не так легко запугать.
Под потрескивание костра Нуакхар разглядывал своего противника некоторое время, после чего убрал стрелу в колчан и повесил лук на спину. Сражаться с горным жителем не было смысла, у него слишком важная миссия, чтобы тратить время на глупых и упертых гномов.
– Проваливай отсюда! – выкрикнул гневно гном, встряхнув своим молотом.
– Если бы я хотел тебя убить, – эльф выпрямился во весь свой рост и насмешливо усмехнулся, видя, как взъерошился гном, – то я бы это сделал еще тогда, когда ты пыхтел, рубя деревья.
Гном на это ничего не сказал, а Нуакхар ничего и не ждал от тупого уроженца гор, поэтому спокойно развернулся и замер. Форгмайн напрягся. Но взгляд гнома был устремлен не на темного эльфа, а чуть вбок, в темень между стволов деревьев, заросших кустарниками.
Из темноты пришло ощущение утраченной веры и спокойствия, словно густой туман, оно медленно распространялось по небольшой освещенной поляне. Эта мерзость взбиралась по телу, проникала внутрь и, как тяжелый камень, брошенный в воду, оседало в душе, разнося тоску по всему сознанию. Следом за этим ощущением пришел запах гнили.
Темный эльф в одно движение скинул с плеча лук и пустил стрелу в темень. И тут же из нее долетел звук пробитой ломающейся кости!
