Струились из окон-бойниц узкие полоски красного огня, крыши швыряли в вечернее небо снопы искр, трескался раскаленный камень. В тесные разломы стен ловко карабкались белокурые воины в украшенных медной чешуей доспехах и шлемах. Безнадежным было сопротивление жалкой горстки защитников замка – они падали один за другим, со стрелами в груди, проколотые длинными тяжелыми копьями, посеченные мечами. Отбивались молча, с отчужденными, почти равнодушными лицами. Впереди визжали, звенели, грохотали толпы врагов, а позади безмолвно и мрачно возвышалась еще уцелевшая самая большая и крепкая башня крепости.
За каменными укреплениями этой башни, в полумраке большого овального зала, колдовала над раскаленной жертвенником черноволосая женщина в темном платье с сияющими драгоценными украшениями, свисавшими с пояса. Торопливо шептала заклинания, разводила и скрещивала руки над лимонно-желтым пламенем. От жара бриллианты текли с ее браслетов тяжелыми каплями, испарялись росой, но руки словно и не ощущали прикосновений огня – змеились, сплетались и расходились – нежные, белые, с длинными тонкими пальцами и блестящими ноготками.
В желтом огне кипела и пенилась янтарная капля, разбухала, насыщаясь тайной силой, росла – уже с орешек, – приобретала форму правильного шарика, вращалась, подчиняясь движениям опытных рук волшебницы. И никогда не смогли бы воины полудикого степняка Стратомира ворваться в ее замок, если бы не привел их сюда темноволосый человек с хищным профилем коршуна, маг и чародей, зловеще тускневший на возвышении перед крепостью. В черном одеянии, на вороном коне, окруженный устрашающим пурпуром: сзади – вечернее зарево, впереди – шипящие вспышки пожара. Крутил непокрытой головой, черкая по плечам прядями длинных волос, и казалось, что нет у его лица другой стороны, только кровожадный профиль с крупным горбатым носом.
– Кила! – бросил он коротко и движением головы подозвал парня из небольшой группки, ждавшей его за холмом. Одетые в черное, эти люди напоминали стаю воронов, издали спокойно прислушивающихся к шуму битвы.
Кила соскочил с коня и стремительно взбежал на холм.
– Поезжай-ка к Стратомиру и скажи, чтобы кончал рубить всех подряд. Остальных легко взять и живыми, – колдун говорил, не глядя на парня – наблюдал за густыми клубами дыма над крепостью. – Понял?
– Да.
– Возьми факел.
Кила крутнулся на месте и стремглав побежал вниз, глухо топая ногами.
В это время за толстыми стенами замка, в глубине круглой башни в последний раз ярко вспыхнуло на жертвеннике желтое пламя – и погасло, только красные угольки нéмощно светились во внезапно наступившей темноте.
Черноволосая красавица подхватила янтарную каплю, закрепила ее на серебряной цепочке. Устало вздохнула и быстро спустилась по пологим ступеням в большой нижний зал, освещенный несколькими факелами и красными отблесками близкого пожара. Там ждали очень похожие на нее мальчик лет шести и совсем маленькая девочка, испуганные и притихшие.
– Время выходить, Кориэль, – склонившись над малышкой, колдунья повесила на ее шейку еще теплое янтарное украшение, но обращалась не к ней, а к старшему. – Когда выйдете в степь – не останавливайтесь. Уже темно, не потеряй Виланду, держи ее за руку. Понял?
– А ты, мама? – мальчик схватился за расширенную книзу длинную юбку, изумленно посмотрел на две маленькие живые тени за ее спиной.
– Я попробую догнать вас позже. Если смогу, – женщина осторожно, но решительно оторвала его руку от платья. – Камешек на шее Виланды укажет вам путь. И запомни: Огнеславе скажешь, что я – пленница… замка.
Голос ее внезапно стал злым, слова с трудом проскальзывали сквозь стиснутые зубы:
– Пусть остерегается ночных духов.
Она осмотрела детей, словно хотела еще что-то прибавить, но промолчала. Решительно направилась к стене и потянула за тяжелое металлическое кольцо – в каменном полу бесшумно, как гостеприимная дверь, растворился люк.
Подтолкнула детей к отверстию:
– Скорее!
Малыши торопливо побежали по крутой лестнице вниз. Уже почти исчезая во мраке, мальчик повернул голову:
– Здесь ничего не видно.
Она схватила со стены факел, рассыпая искры от бриллиантового браслета, украшавшего руку. Протянула вниз и строго приказала:
– Погаси его еще внутри, в степь с огнем не выходи. Обязательно погаси!
– Обязательно. Я не забуду, – откликнулся мальчик уже из подземелья.
Люк беззвучно закрыл отверстие, сам, она не коснулась даже кольца. Сняв с кованого металлического крепления еще один факел, колдунья медленно и торжественно двинулась к противоположной стене. Простерла вперед свободную руку, неестественно растопырив пальцы, и низко, гортанно промолвила заклинание.
Неожиданно громко его повторило со всех сторон эхо – и каменные стены раздвинулись. Открылся еще один овальный зал. Без окон, совсем пустой, с неровно обтесанными стенами и широченным глубоким колодцем посредине.
