Эллу я заметила случайно. Она шла чуть впереди нас, не ожидала никаких неприятностей и рассеянно слушала щебетание Юны, изредка кивая замечаниям брюнетки с челкой. И не ждала, что ее кто-то окликнет.
Особенно я.
– Элла! – Голос мой прозвучал неожиданно радостно, удивив даже меня саму.
– Вейя? – непонимающе позвал лис, но я уже бежала к своей несостоявшейся убийце. Иветт хотела было бежать за мной, сделала несколько шагов и, смешавшись, растерянно оглянулась на Йормэ. Он лишь пожал плечами.
Элла замерла и на мое приближение смотрела с непередаваемым выражением лица. Мне хотелось бы запечатлеть его, чтобы изредка любоваться.
– Какая встреча. Тебе не кажется, что это судьба? Как спалось? Совесть не мучила? Может быть, из-за чувства вины ты страдала бессонницей? Нет? Ничего такого? Даже не сожалеешь о своем поступке?
Эллу потряхивало от злости, но ей хватило ума не поддаться на провокацию.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Правда?
– Вейя, что происходит? – осторожно спросила Юна.
Элла сцепила руки за спиной, чтобы не сорваться и не броситься закрывать мне рот.
– Ничего особенного, – беспечно произнесла я. Мне хотелось бы помучить Эллу немного дольше, но свидетели мешали.
Первой в столовую поспешила Элла. Следом за ней потянулась удивленная Юна. Брюнетка задержалась.
Смерила меня тяжелым взглядом.
– Не знаю, что у вас произошло, но держись от нее подальше.
– Будет лучше, если ты скажешь это своей подруге, – проворчал подоспевший Йормэ.
Он был недоволен мною.
Мы договорились, что сохраним случившееся на охоте в тайне. Я сама на этом настаивала, а сейчас так необдуманно сунулась к Элле.
– Прости, – попросила я виновато.
Я не планировала этого и собиралась держаться подальше от сумасшедшей, пытавшейся меня убить. Но делать вид, что ничего не случилось, оказалось куда сложнее, чем я думала.
– Давайте поспешим, – предложила Иветт, провожая взглядом обогнавшую нас группу стражников из отдела дознания.
– А капитан…
– Дайн обедает в городе, – Йормэ ответил, не дослушав меня.
После того как Дайн узнал, след от какого состава был оставлен на месте последнего преступления, мы больше не обедали вместе. И выпить чаю он не звал. Порой даже не здоровался, проносясь мимо, глядя себе под ноги и находясь в каком-то своем мире. Безрадостном и сложном, если судить по складке между его бровей и теням под глазами, с каждым днем становящимся все темнее.
Порой мне казалось, что он так изводит себя вовсе не в погоне за убийцей. Будто он ищет не преступника, а ответ на какой-то вопрос.
В дверях мы столкнулись с Мари. Она уже мало на что надеялась и ничего не предлагала. Радостно поздоровалась со мной, кивнула Иветт и, бросив на лиса злобный взгляд, первой прошла в столовую.
– Мне кажется или Йормэ ей не нравится? – озадаченно спросила Иветт. Она не знала о развернувшейся некоторое время назад между лисом и Мари трагической сцене и плохо представляла, что происходит.
– Тебе не кажется, – подтвердила я ее подозрения.
– А ведь когда-то она мне в любви признавалась, – насмешливо припомнил лис.
***
После неудачной попытки убийства Элла ненадолго присмирела. На Йормэ старалась не смотреть и в целом вела себя достаточно подозрительно, чтобы это озадачило Юну.
Не сумев узнать причину столь странного поведения от Эллы, одним поздним вечером Юна подкараулила меня у дверей управления. И стоило мне только показаться на первом этаже, она подлетела ко мне, крепко вцепилась в мою руку и сообщила лису:
– Я забираю ее на ужин.
Йормэ не успел ничего сказать, как меня уже тянули прочь.
Преградившая нам дорогу Мари оказалась для Юны неприятной неожиданностью.
– Что? – недружелюбно спросила она.
– Вейя, а ты сегодня не с сержантом? – С натянутой улыбкой Мари рассматривала Юну.
– С чего бы им все время быть вместе? – удивилась та и потянула меня в обход. – Если это все, что вас интересовало, то мы, пожалуй, пойдем. Я просто умираю от голода.
Я бы сказала, что умирала она от любопытства, но решила сделать вид, что за год нашей дружбы не успела узнать, какое у Юны бывает выражение лица, когда она чувствует, что рядом происходит что-то такое, о чем она еще не знает.
Мари повторила движение Юны, снова заступая нам дорогу.
– И он разрешил вам уйти вместе?
Юна непонимающе посмотрела на меня.
– С чего бы ему запрещать? Мы же подруги.
Это признание произвело неожиданный, непредвиденный и сокрушительный эффект.
Обойдя окаменевшую Мари, Юна еще несколько раз оборачивалась на нее.
– Кто это вообще такая? Странная дамочка.
– Мари. Из канцелярии.
– Подожди, – Юна недоверчиво посмотрела на меня, – та самая поехавшая Мари?
– Почему «поехавшая»?
Она раздраженно цыкнула.
– Вейя, ты можешь не любить сплетни, но знать их должна. Из-за этой ненормальной за последние три года два стражника уволились, а одна угодила в лазарет. А потом тоже уволилась. Повезло, что выжила. Один из уволившихся даже подавал на эту Мари официальную жалобу. Но у нас за излишнюю дружелюбность не наказывают. Даже после попытки самоубийства стражницы ей ничего не было.
Мари казалась немного странной и излишне навязчивой, но я и подумать не могла, что привязанность ее может доходить до откровенной одержимости, от которой люди готовы бежать. Даже на тот свет.
