Лера дружила с Марией с первого класса. Как посадили за одну парту, так до окончания школы и просидели. Было время, их хотели рассадить. Но они стойко держались – прекращали шушукаться на уроках, вели себя, как паиньки, лишь бы не разъединили.
Диаметрально противоположные по характеру, они не могли друг без друга. Мария (никогда никому не разрешавшая называть себя иначе – никакие Маши, Маруси, только Мария!) была чрезмерно напористой, принципиальной и властной. Валерия, – напротив, романтичная, слезообильная и влюбчивая. Когда она, будучи в старших классах, представлялась, как Валерия, и у неё спрашивали: «Ты тоже поёшь?», она неизменно отвечала: «Нет, танцую!» и такой человек становился ей неинтересен. Поэтому она всегда была Лерой.
Они поддерживали друг друга, знали друг о друге всё, и только они могли посоветовать что-то друг другу. Все остальные были для них «чужими». Даже родители. У Марии родителей не было. Когда она была маленькая, бабушка как-то прозрачно говорила, что родители «погибли». Марию очень интересовало это слово: «погибли». Куда делись-то? Уехали в «гиблое» место? Где они? Бабушка не могла дать точного ответа, а будучи старшеклассницей, Мария поняла: бросили. Её родители её бросили! Так она бабушке и заявила. Та долго плакала, но ничего не могла ни опровергнуть, ни возразить. Она сама толком ничего не знала.
У Леры всё с точностью до наоборот. У неё были родители и столько родственников, что каждый её шаг рассматривался в нескольких плоскостях.
Когда оканчивали школу, Мария, очень способная к языкам, решила поступать в РУДН, хотя все преподаватели прочили лингвистический институт.
– И что? – спрашивала Мария у Леры, – буду потом гнусавым голосом преподавать?
– Почему гнусавым?
– Потому что все препы со временем превращаются в зануд! А я хочу путешествовать!
Лера, конечно, поддержала подругу, а её мама прокомментировала это так:
– Ей бы в МГИМО надо поступать. Вышла бы замуж за посла, путешествовала бы по всему миру.
Лера, конечно, передала пожелания подруге, на что та, иронично скривив губы, ответила:
– Это не для меня, а для куриц.
Лера не стала передавать маме этот разговор. У неё были другие проблемы. Она не знала, чем ей заняться, кем ей быть. И, поскольку, по окончании школы она пребывала в меланхолии, выбор был сделан за неё:
– Лерочка, лучше всего сейчас работать в банке! И денежно, и престижно!
Ну, в банке, так в банке. Лера поступила без труда, училась легко, хотя и без интереса. Мария поступила в РУДН. Подруги стали видеться реже, но продолжали общаться. У Леры в институте были одни девчонки, а у Марии – сплошь мальчишки. Правда, такие многонациональные, что и не запомнишь, кто откуда. Мария созванивалась с Лерой и приводила на вечера в «девчачий» институт своих «мальчиков» – негров, арабов, монголов, ну, иногда кого-нибудь из Европы и Азии. К окончанию института многие согруппницы Леры вышли замуж за «мальчиков» из РУДН и уехали. Куда? Да они сами не знали куда.
Лера избегала таких знакомств. Она плохо усваивала языки, а общение на ломаном русском доставляло ей истинную боль. Мария подтрунивала над ней, но не докучала. На последнем курсе Мария позвонила Лере и пригласила её на свою свадьбу.
– А за кого ты выходишь?
– За настоящего мачо! Приходи, увидишь сама.
Лера пришла. Свадьба была студенческой, а потому не вписывалась ни в какие рамки. Поскольку были приглашены только студенты, да ещё и разных стран, это была не свадьба, а какой-то фестиваль народов мира.
Невеста в коротком блестящем платье ультрамаринового цвета с блестящими рожками вместо фаты, жених в ярких шортах и бабочке на голое тело, гости – описывать не стоит, все словно заведённые прыгали, что-то кричали, пели, танцевали. Было много выпивки и почти не было закуски. Никто не произносил чинно тосты, но все старались перекричать друг друга, а невеста с женихом прыгали не меньше гостей. Лера сидела ошеломлённая, она не умела так веселиться. К тому же она очень быстро запуталась в именах гостей, а тем более их просьбах и пожеланиях. Очень скоро она потихоньку улизнула домой, намереваясь завтра или, когда там молодые проснутся, извиниться перед подругой. Она знала, что Мария всё поймёт.
Потом были ГОСы, защита диплома, – то время, когда студенту ничего не остаётся делать, кроме как учиться.
После окончания института у Леры был целый месяц для отдыха. Родители уже позаботились о её карьере. Всё было оговорено с управляющим ведущего банка России, который благосклонно давал время отдохнуть.
Но опять же, Лера не знала, куда ей хочется поехать. Но это для родителей, которые тоже ломали голову над этим вопросом. Лере было не с кем ехать, а одной не хотелось. И тут позвонила Мария:
– Привет! Институт «в заду»?
– Привет, Мария, ты, как всегда! Ни слуху, ни духу, а вот она!
– Ну, я так же, как и ты, защищала диплом. К тому же я замужняя женщина, а вот ты ни разу не позвонила!
– Мари, потому и не звонила, что ты – замужняя женщина! Вдруг не ко времени!
– Ладно, без экивоков! Что ты думаешь делать на каникулах?
– Не знаю. Месяц отпуска, а я ещё не придумала, куда я хочу. Родаки с ног сбились, не знают, чем развлечь дитятко!
