Лиза
Я знала, что сестра мне не верит и не собирается верить. Я понимала — в семье не без урода, и все же… зачем так явно подчеркивать наше различие? Да еще и это дурацкое условие! Как можно заставить незрячего поверить, что он зрячий?
А впрочем… если не заставлю Галку поверить в то, что мои видения на самом деле существуют, — так хоть подпорчу ей отдых! Хотя и так понятно, что даже если я приведу к ней черта за рога — сестра скажет, что это переодетый сосед, и мы все равно останемся в этой Боровлянке на запланированный ею срок!
— Девчонки, хватит лясы точить, пойдемте ужинать! — В комнату заглянула хозяйка, улыбнулась нам и, наморщив лоб, внимательно уставилась на куртку в руках сестры. — О, так вас что, Савелий Федорыч куда-то водил?
— Какой Савелий Федорович? — сестра удивленно нахмурилась. И тут до нее дошло: — А-а, так вы знаете, чья эта вещь?
— А чего тут знать-то? Лесника нашего, Савелия! Он зимой и летом в этой куртке.
— Ага! — победно возопив, Галя сжала покрепче ветровку и промаршировала к Ольге Николаевне. — Значит, это куртка вашего лесника? А как он выглядит?
Женщина озадаченно поморгала.
— Кто? Савелий-то?
— Лесник, — уточнила Галина.
— Да как? Здоровенный такой. Волосья паклей. Глаза… — Тут хозяйка задумалась, и, видимо, решив обойтись без метафор, торопливо закончила: — Глаза бельмастые, и рожа медведем подпорченная. Пойдемте кушать? А барахло его ежели где нашли — вон, вынесите к магазину на площадь. Либо сам к вечеру оклемается, придет, либо собутыльники ему передадут!
Не успела за хозяйкой захлопнуться дверь, как сестра победно развернулась ко мне:
— Ну вот! Насколько я помню, твой леший выглядел так же. Что скажешь? — Она кинула на пол ветровку. — Может, все-таки мир? Без домовых, леших? Две недели — и мы едем домой!
— Галь, давай об этом поговорим дня через три, — я постаралась вложить в улыбку столько ехидства, что это не осталось незамеченным.
— Ну, если тебе так хочется выглядеть дурой… — она снисходительно пожала плечами и вышла за дверь.
— И, чур, считать с завтрашнего дня! — крикнула я ей вослед.
Невозможно! Я почти поверила в то, что увидела сегодня лешего или, как там говорил Гришка, — хозяина, а он действительно оказался лесничим? Простым лесничим?!
— Ну и глупость ты сваляла, дорогуша! — У меня за спиной язвительно кашлянули. Я бросила на домового убийственный взгляд. Засунув руки под голову, он вольготно возлежал на нашем диване, продолжая меня поучать: — Неужели тебя не учили, что со старшими спорить нельзя? Зачем ты ввязалась в этот глупый спор? Твоя сестра хочет тебя носом в твои же бредни сунуть. И правильно сделает! Чтобы на будущее неповадно было враки про домовых распространять!
— Стоп! Какие враки? Ты же ведь — домовой! И я тебя вижу!
— Видеть и предоставить сестре в виде доказательства — две очень разные вещи.
Смерив нахального домового возмущенным взглядом, я обиженно помолчала. Хм, гад, конечно, еще тот, но выгоду свою уже понял, и с наскока его не возьмешь.
— Хряпушка, а, может, ты мне поможешь? Гм… сестру убедить? А?
— А мне какой в том резон? — Домовой перевернулся на бок и глубокомысленно принялся разглядывать ногти. — Что хорошего в том, если ты выиграешь спор? Вы уедете, и опять ни одна живая душа обо мне и знать не будет. Не-е, извини меня, деваха, но в этом деле я тебе не помощник!
Вот ведь!
— Хряп, ты еще не понял? Никуда мы раньше срока отсюда не уедем! Ты сестренку мою не знаешь! Просто хочу ее проучить.
— А что мне будет за то, что твоя сестра в меня поверит?
— Спасибо скажу!
— Нужно мне твое спасибо! — Шельмец задумчиво почесал одетый в темные штанишки зад и обрадовано выпалил: — Хочу доступ в баню, на все то время, пока не уедете, для меня и банника!
— Э-э, в смысле? — До меня начало доходить. — Ах ты, извращенец!
Подхватив лежавшую на комоде книжку, я от души пульнула ею в него. Жалко, опять не попала!
— Это мое последнее слово! — склочно выпалил Хряп и исчез.
Ну, посмотрим!
Сгорая от гнева, я вышла из комнаты.
Глава 11
Галина
Вечер пролетел незаметно.
Я нашла хозяйку в беседке на улице и с радостью приняла ее предложение попить чаю с блинами. Почти не слушая ее то возмущенный, то веселый говорок, я все вспоминала этот день.
Неприятно, конечно, что Лиза так себя повела, но если бы не этот ее проступок, вряд ли бы я вновь увидела Петра.
Конечно, все это глупости, но… почему бы не позволить себе эту глупость?
Ничего лишнего. Просто намек, редкие встречи, разговоры ни о чем… А потом мы уедем, но останется настроение… своеобразное, неповторимое. Только пусть это будет. Хотя бы просто намек…
Я обернулась к входившей в беседку Лизе.
Как всегда — губки надуты, на лице хроническое недовольство… Да что же ей так не приглянулась эта Боровлянка? Но уехать сейчас — ну уж нет!
— Будешь чай пить? — Я кивнула на самовар и улыбнулась, вспоминая наш спор. А ловко она сама себя загнала в ловушку!
Что ж, дорогая, всему есть предел! Я тоже долго терпела твои россказни. Пока ты будешь искать доказательства, я успею отдохнуть от твоего брюзжания!
— Чему ты так радостно улыбаешься?
Сестра сцапала блин и, откусив, внимательно на меня посмотрела.
