Глава 1. Гроза.
Поисковая группа из двадцати человек, включая Макса, прочесывала лес. Гроза нарастала: шум дождя и раскаты грома затрудняли поиски, мешая сосредоточиться на окружающих звуках. Макс не знал, куда идти, он просто двигался вперед, снова и снова выкрикивая имена своей дочери Евы и её питомца Джесси.
Макс не заметил, как отбился от группы спасателей. Он уже несколько минут блуждал в одиночестве, прежде чем оказался у русла реки. Ступеньки подвесного моста, в ясную погоду парящие над водой в полутора метрах, теперь скрывались под бурным потоком. Уровень воды значительно поднялся. Макс замер, охваченный ужасом при мысли о том, что его пятилетняя дочь могла потеряться в лесу во время стихии. Он вообразил, как Ева, промокшая и замёрзшая, сидит с Джесси под стволом огромной ели, ожидая спасения.
Он продолжил поиски. Мощный фонарь, который Макс прихватил с собой, только усугублял ситуацию: яркие лучи света освещали падающие капли и создавали перед ним непроницаемую стену из дождя. Вдруг зазвонил телефон.
– Макс? – тревожный голос Анны дрожал от страха и холода. – Группа выходит из леса. Они направляются в другую сторону.
Дорога, по которой скопились зеваки и участники поисков, пересекала лес, разделяя его на две части.
– Хорошо, я буду здесь. – Сказал Макс и, не дожидаясь вопросов, отключил звонок.
Для него Ева была не просто дочерью, а частью его души. Эмоции мешали хладнокровно оценивать ситуацию. Глубоко внутри, словно неведомая сила, сжимала его сердце, принося невыносимую боль, но именно она подсказывала ему, что он движется в правильном направлении.
С каждой минутой верхняя одежда становилась всё тяжелее от воды. Он прицепил фонарь к дереву, снял пальто и попытался отжать его. Получилось нескладно, но он избавился от некоторого веса.
Присев у ствола ели, прошептал: «Где же ты, Ева?» Его сердце колотилось всё быстрее, тревога и стресс нарастали.
Двенадцатью часами ранее.
Макс стоял у открытой двери шкафа и задумчиво разглядывал его содержимое.
– Ты уже выбрал? – игриво спросила Анна, обняв его сзади.
– Вариантов не много: черный, серый или синий, – ответил Макс, указывая на классические костюмы в углу.
– Определись быстрее! Я хочу соответствовать… – с тяжёлым вздохом Анна посмотрела на свою часть шкафа, переполненную нарядами.
Несколько минут супруги увлечённо спорили, пытаясь прийти к компромиссу. Но Макс был непреклонен. В конце концов, Анна, решив не сдаваться, бросила ему с высоко поднятой головой: «Делай что хочешь!» и ушла. Её фраза имела двойное значение – формальное и фактическое.
Анна в те короткие периоды недовольства напоминала Максу рыбку фугу, что раздувается при опасности. Лицом она не выказывала недовольства, но резкие движения выдавали её: чашки возвращались на стол с чуть резким звоном, а двери и полки закрывались с легкой дерзостью. Казалось, что Анна и в прям раздувает щёки.
– Покажи, что ты хотела надеть.
– Не надо, – ответила она с фырканьем.
– Я ведь стараюсь, сделай шаг навстречу. – Макс обнял её и нежно поцеловал в плечо.
– Ладно. Садись пить кофе, сейчас оденусь! – Анна мгновенно смягчилась, и её голос стал доброжелательнее.
Этим вечером Макс и Анна были приглашены на свадьбу, и они решили оставить детей у бабушки с дедушкой.
– Алло, мам! – позвонила Анна своей матери.
Родители Макса жили в нескольких сотнях километрах от города, поэтому навещали детей и внуков не так часто, как им хотелось бы. Пятичасовая поездка делает их помощь малодоступной в экстренных ситуациях. Макс не раз предлагал родителям продать дом и переехать ближе к ним. Однако его отец стойко с каждым разом заявлял: «Здесь я родился, здесь меня и похороните».
У него сложный характер, и к старости рядом остались только близкие родственники. Люди, считавшиеся друзьями, теперь избегали его, чтобы не слышать ворчания и нравоучения. Он нередко выражает недовольство. Несмотря на это, любовь в их семье крепка – каждый любил по-своему.
– Ну что, смогут забрать? – спросил Макс.
– Да! Папа сказал, что ему нужно по делам в город, так что заедут за детьми. Твоим, я так понимаю, не говорим?
– Как обычно.
– И про свадьбу тоже?
– Да. Они ведь спросят, у кого мы оставили двойняшек.
– Может, ты ещё раз поговоришь с отцом?
– Я уже устал. Это его решение. Только… – голос Макса немного изменился. – Жалко маму. Она бы согласилась. Но пока отец… – он тяжело вздохнул.
После завтрака семья разошлась по делам: Анна отправилась в студию, Макс вёз детей в детский сад, а затем планировал направиться в офис. По дороге он слушал новости по радио, а двойняшки с любопытством вглядывались в поток машин, маша всем, кто на них смотрел.
Голос радиоведущего звучал как белый шум в голове Макса – все мысли были о родителях и их возможном переезде. Каждый раз, заводя разговор, он знал, чем это закончится, но снова возвращался к этой теме, представляя, что, возможно, однажды его настойчивость даст свои плоды.
– Пап, купи мороженое, пожалуйста! – вмешалась в его размышления Ева.
–Сейчас?
–Да, очень хочу!
Макс взглянул на часы.
– Ну, время есть. Давайте съедим по мороженому.
Они припарковали машину у детского сада и втроём направились в маленькую уютную кофейню, расположенную напротив. Макс часто заходил сюда, чтобы выпить кофе по пути на работу.
