ПРОЛОГ
Сначала он не понял, откуда идет звук. Огляделся: никто, казалось, не обращал внимания на легкий то ли звон, то ли жужжание. Как будто и не было его вовсе. А мужчина слышал – и не мог определить, что это. Песня цикад? Мелодия систра? Или вовсе звук трещотки – только не такой, как он слышал ранее?
До праздника оставалась целая ночь, барки еще не прибыли, однако уже сейчас вокруг было полно людей. Они смеялись, громко разговаривали; пахло цветами, специями, сухими травами. От реки тянуло влажным ветром. Но мужчина понимал, что идти нужно не к реке.
Спрашивать он не стал. Любое слово могло выдать в нем чужестранца и вызвать ненужный интерес, а мужчина старался избегать этого всеми способами. Потому остановился под стеной дома, чтобы не мешать никому, закрыл глаза и прислушался. Звук оставался все таким же, как был: довольно громким, чистым, чуждым. Мужчина сосредоточился и понял, что если сделать шаг вправо, неведомая песня становится громче. Значит, туда. О том, что можно забыть о звуке и отправиться дальше по своим делам, мужчина отчего-то даже не задумался.
Звук повел его дальше по улице. Там, в самом конце, стоял заброшенный дом, окруженный садом. Видимо, когда-то здесь располагался и огород. Остатки грядок все еще виднелись за оградой, но уже давно к ним не прикасались ничьи заботливые руки. Сорняки, рыжие от жаркого солнца, медленно заполоняли когда-то ухоженный сад; пройдет совсем немного времени, и памяти о тех, кто его возделывал, вовсе не останется.
Однако, фонтан еще работал – удивительное дело! Казалось бы, вода нужнее в других местах, и хорошо бы ее перенаправить. Отчего-то это либо не пришло в голову никому из соседей, либо хозяева у сада все же имелись и запрещали что-либо тут менять. Мужчина осторожно тронул створку ворот, и они открылись. Он оглянулся: никто не обратил на него внимания, как будто его вовсе не существовало. Вот и хорошо.
Поросшая сорной травой дорожка вела от ворот к фонтану. Голубая, кристально чистая вода лилась в большой квадратный водоем, покрытый отшлифованными каменными плитами. Звук стал громче и действительно напоминал музыку – только странную, никогда мужчиной доселе не слышанную. И шел он именно от фонтана.
Мужчина пригляделся: плиты были покрыты иероглифическим письмом. Большинство знаков стерлось, часть все еще можно разобрать. Но мужчине было не до того: он, наконец, понял, откуда идет звук.
На бортике фонтана лежала заколка.
Сделанная из слоновой кости, инкрустированная драгоценными камнями и цветной эмалью, она заканчивалась кошачьей головой. Глаза кошки были широко открыты и искрились изумрудным блеском. Казалось, кошка смотрит на мужчину – пристально, словно приглашая его взять в руки забытую кем-то вещицу. Мужчина моргнул, огляделся. Вокруг по-прежнему никого, людской поток течет мимо ворот, а здесь время будто застыло.
Он протянул руку и взял заколку. Музыка оборвалась.
На другом конце города девушка, неторопливо идущая по улице, вдруг замерла, едва не споткнувшись. Запустила руку в длинные черные волосы, ощупала их и зашипела от досады. Прищурилась.
- Кто ты? – пробормотала девушка себе под нос. – И как ты посмел?
ГЛАВА 1
Айхи ходил за ними с Маф с самого утра.
- У тебя нет других дел? – раздраженно спросила у него Баст, когда свернули к рынку. – Зачем ты к нам привязался?
- Я, между прочим, ношу твой систр и не жалуюсь, - немного обиженно ответил Айхи. Привычную форму свою он принимать не стал, выглядел человеком. – А мог бы только свой взять, а твой отдать тебе, и носи сама. Спасибо, что корзинку на постоялом дворе оставила!
- Пожалуйста, - ничуть не смущаясь, ответила Баст. – И ты мог бы там остаться!
- Может, сыграем?
- Не видишь разве, что мы заняты?
Айхи фыркнул.
- А по-моему, вы бездельничаете!
- Ты как разговариваешь? – Баст хотела возмутиться – и поняла, что ей лень.
Солнце обрушивало на город сухой жар. Упасть бы в тени, растянуться во всю длину и спать, как вон та черная кошка; но любопытство пересиливало.
- Как думаешь, тот торговец тканями из Тентиры приехал? – поинтересовалась Баст у Мафдет, которая плавно шагала рядом. – В прошлом году я купила у него шелк цвета полуночи, и жалею, что не взяла больше. Найти бы его сейчас, взяла бы все отрезы, что привез!
- Ты же больше любишь зеленый, - заметила Маф. Сама она сегодня предпочла синие одежды, оттенка перьев священной птицы Бенну, когда та в хорошем настроении. – И не много ли у тебя платьев? Помнится, ты когда-то могла и вовсе обходиться без них.
- Много? – фыркнула Баст. – Их никогда не станет слишком много!
Бубастис готовился к празднику. Лодки должны прибыть завтра утром – и прибудут, Баст знала, что все идет как должно. Тут, как бы забавно это ни звучало, она никогда не пускала все на самотек. Поэтому Нил доставит лодки в положенный срок, и грандиозное празднество выплеснется в город, захватив его на несколько дней. А потом схлынет, оставив после себя привкус вина и пепла, и Бубастис притихнет до следующего раза.
Но уже сейчас вокруг было множество людей. Сюда съезжались с разных концов Египта музыканты, торговцы, писцы, воины, жрецы... Мелькали в толпе красивые девушки с подведенными черным глазами, и много было тех, кто по нынешней моде брил головы и носил парики. Этого Баст не понимала, однако понимание от нее и не требовалось. Пусть люди делают, что желают, пока несут дары.
