Я так боялась, что не успею на самолёт, что даже предупреждать о внезапном возращении не стала. С азартом гончей рванула с награждения на кулинарном конкурсе в номер за багажом. Уже в такси купила билет на самолёт, и каким-то чудом успела проскочить регистрацию на последней минуте! Я рвалась скорее вернуться к мужу, чтобы отпраздновать с ним победу и у меня всё получилось!
Как я была рада, когда смогла вырваться из командировки пораньше! Едва не подпрыгивая от предвкушения встречи, я вошла в наш дом. Моё лицо светилось радостью, когда я оказалась в просторной светлой прихожей. Долго гадать, вернулся ли муж с корпоратива, не пришлось, потому что прямо посреди прихожей лежал его пиджак.
Значит, напился в дым и раздевался по дороге в спальню. Ну и пусть! Егор сегодня отмечал самую крупную сделку, за всю историю фирмы. Ему сегодня можно всё! Я скинула лодочки и оставила чемодан у дверей. Подняла красивый итальянский пиджак, купленный нами в небольшом магазинчике и идеально севший на спортивную фигуру Егора.
Вдохнула родной запах и двинулась в гостиную. И даже, увидев на полу галстук, только ещё больше разулыбалась. В этом весь Егор. Что бы не происходило, спать будет в супружеской кровати. Верный, до одури. Честный и принципиальный даже в мелочах. Только такой мог стать моим мужем, с которым как за каменной стеной, даже если вокруг пожар.
Разбросанные вещи вели за собой. Напоминали, что в нашей спальне идёт ремонт, чтобы объединить её с будущей детской, и мы временно ночуем в гостевой. Сначала в моих руках оказались пиджак и галстук. Потом рубашка, снятая со спинки кресла. Брюки, валявшиеся возле дивана. И, наконец, боксеры со смешным рисунком с сердечками, лежащие на обеденном столе, на котором мы занимались любовью в день моего отъезда.
Дверь в гостевую спальню была приоткрыта. Я бросила свою сумочку на кресло у выхода из столовой. Туда же положила одежду Егора. Начала расстёгивать пуговки блузки. Потом бесшумно приоткрыла дверь. С улыбкой скользнула взглядом к кровати. Даже в тусклом свете, проникающем из коридора, там было на что посмотреть!
Обнажённый Егор спал на животе лицом в сторону окна. Скомкав одеяло, он словно давал мне налюбоваться своим спортивным телом. Одну ногу полностью выпрямил, а вторую согнул в колене. Мощная рука с татуировкой на плече «правда навсегда» прижимала одеяло. Захотелось прикоснуться ладонями к мощной спине, скользнуть ниже, а потом…
Внезапно я заметила движение над сбившимся пододеяльником, и из-под руки Егора вынырнула женская головка. Это было так нереально, что я застыла на пороге и тупо рассматривала, как блондинка с длинными прямыми волосами соскользнула с постели. Лёгким движением она накинула на своё безупречное обнажённое тело мой шёлковый халат и двинулась навстречу идеально отрепетированной для подиума походкой.
Я вскрикнула и попятилась. Егор спал как убитый и даже не пошевелился. Блондинка рванулась ко мне. Из спальни мы выскочили почти одновременно. Я пыталась застегнуть трясущимися руками блузку, а она, ловко завязывая пояс на моём халате. Пока я рылась трясущимися руками в ворохе одежды Егора в поисках своей сумочки, она молчала. С любопытством смотрела на моё тихое безумие.
А когда я, дёрнув за длинный ремешок и выудила клатч наружу, из-под одежды вылетел надорванный серебристый квадратик фольги с загнутым уголком. Именно так он обычно заворачивал салфетки, визитки и даже официальные документы, если нервничал или отвлекался. И в этот момент я по-настоящему поверила, что Егор мне изменил.
Надорванный квадратик шмякнулся прямо на лежащий сверху пиджак, зияя своим вскрытым нутром. Презерватива в нём не было. Я с ужасом отдёрнула от него руку. Сводная сестра мужа подошла почти вплотную. Алика скрестила руки на груди и спокойно произнесла, – ты должна была когда-то узнать, Даша. У нас с Егором любовь.
И во мне что-то сломалось. Я провалилась в чёрное, беспросветное отчаянье. Мой мир был разрушен до основания.
Как я добралась до маминой квартиры, почти не помню. Перед глазами вспышками появлялись картинки возвращения домой. Боксеры мужа на обеденном столе. Обнажённый Егор в постели с Аликой. Она в моём халате идущая навстречу. Брендовый женский плащ в прихожей. Как я не заметила его когда входила? Порванная упаковка презерватива. Чемодан. Такси. Испуганное лицо мамы.
А потом темнота. Не та, что снаружи обступает тебя в подземных пещерах. А та, которая пропитывает насквозь. Затапливает сердце и лёгкие, не даёт вздохнуть. Погружает сознание в чёрную липкую субстанцию безнадёжности между сном и явью. В место, из которого невозможно вырваться и приходится тонуть заживо в беспросветном отчаянье.
Как. Он. Мог? Самый честный человек! Самый надёжный! Принципиальный даже в мелочах. Человек, отец которого изменял жене так нагло, что было непонятно, чья семья основная. Мужчина, который поклялся не повторять его ошибок и беспрекословно выполнявший обещание. Если мы куда-то выходили вдвоём, он был рядом. И ни разу не повернул голову в сторону чужих прелестей. Ни. Одного. Раза.
