Габриэлла де Мерзе не самая приятная личность. С детства она обрастала колючками, защищаясь от жестокости мира, в котором без магического дара ты никто. И даже королевская кровь здесь мало, что решала. Напротив, делала только хуже. Больше ответственности и чужих ожиданий, которым не суждено оправдаться.
Она научилась стоять за себя, язвить, драться, как дикая кошка и мстить. Впитывала все, что хоть немного ей интересно, остальное же пропускала мимо ушей. Упрямилась, грубила, доводила нянек до белого каления и даже несколько раз сбегала из дворца.
К сожалению, многочисленные учителя хороших манер, танцев и прочих важных для благородных леди дисциплин мало преуспели в воспитании своей подопечной.
Чего уж таить, принцесса из нее получилась так себе.
Но давайте дадим ей шанс.
Вдруг из толстокожей куколки в один прекрасный момент все же вылетит утонченная нежная бабочка?
— Принцесса, вам письмо, — произнес дворецкий, протягивая круглый золотой поднос.
Отвлекшись, я снова промахнулась. Да чтоб тебя!
— Я же просила не беспокоить!
Отбросила арбалет на диванчик, негодующе уставившись на мишень.
Ею сегодня был Кабуки — мартышка-фамильяр сестры. Она снова прошлась по моей бездарности, заявив, что без магии даже такие низшие духи смогут надрать мне зад.
Грымза белобрысая!
Иногда знаний бывает достаточно, чтобы одержать верх над колдовством. Если вовремя застать его врасплох, конечно, и иметь при себе все необходимое.
Духи-фамильяры падки на сладости, слабеют при контакте с обычным молотым перцем и — кто бы мог подумать! — ловятся на стандартные железные ловушки для привидений. Санни стоило держать своего Кабуки при себе, а не засылать его пакостить в мой гардероб.
Стрелы ему конечно же вреда не наносили, но в удовольствии продырявить пару раз эту бесплотную тушку я отказать себе никак не могла. Ведь мартышка рано или поздно высвободится и побежит ябедничать хозяйке.
Дворецкий продолжал стоять по струнке смирно с вытянутой вперед рукой. Закатив глаза, я отпихнула поднос и прошла мимо.
— Можешь его сжечь, Мартино. Я не в настроении читать очередную любовную дребедень.
Отец моей смерти хочет, вот точно! Или побега.
Вот чем ему Санни не невеста?! Она, между прочим, старшая, и замуж должна идти первой. Но нет. Любимица ведь одаренная, ей прямой путь в лучшую академию королевства. А там есть из кого выбирать жениха.
Мне же уготовано «удачно» выйти замуж и уехать в какое-нибудь графство. На завтра назначены смотрины. Претендентов на мои руку и приданое оказалось целых шесть. И вот уже неделю они закидывают меня любовными одами, в надежде, что куплюсь на эту чушь и сделаю выбор в пользу одного из них.
В глазах каждого горело желание поскорее загрузить чемоданы с добром в карету. Именно чемоданы, а не меня. Если б папочка не отсыпал приличную горку денег в довесок к моей тщедушной тушке, очень-очень вряд ли нашлось бы столько желающих. Не важно, что я, на минуточку, леди королевских кровей. Уважающие себя семейства в первую очередь смотрят на одаренность.
Представляю, какая жизнь меня ждет!
И утопиться хочется от тоски.
— Видите ли, — снова загундосил дворецкий, — я все делал так, как вы просили. За вчерашний вечер пришло три послания, а утром — еще четыре. Все были ответственно закинуты мной в камин.
Я вздохнула, подобрала арбалет, зарядила и направила на притихшего Кабуки. Едва это завидев, он возмущенно раздулся и заметался по ловушке, разбрасывая во все стороны черные лоскуты дыма.
— Все сгорели, — продолжал бесстрашный дворецкий. — Кроме одного! Вот этого. Я разжёг камин снова и остался сторожить, но письмо даже не закоптилось. Вместо этого потух огонь.
Прищурившись, я медленно выдохнула и спустила курок.
Стрела прошла точно между глаз мартышки, взметнув клубочки дыма. Та дернулась в сторону, легко освобождаясь от на секунду пригвоздившего ее к стенке наконечника и раздулась еще больше. Зрачки духа налились красным.
Никогда такого не видела. Кажется, он разозлился.
— Глупый ты, Мартино, — протянула я, не сводя глаз с фамильяра. — Конверт королевскому магу нести надо, а не мне. Явно же проклят. Угробить меня решил?
— Нет-нет, — испугался он. — Я же проверил! На специальном артефакте. Темных чар не обнаружилось. Есть какие-то, но опасность вам не грозит.
— Ладно, пойдем.
Оставив взбешенного Кабуки успокаиваться, примостила арбалет на диван — в этот раз аккуратно — и направилась к выходу из спальни. В присутствии выведенного из себя фамильяра я чувствовала себя неуютно.
Мартино последовал за мной.
Мы вышли в просторную, но очень уютную комнату с мягкой мебелью и книжными шкафами. Это общая гостиная, соединяющая наши с сестрой спальни. Устроившись в одном из кресел, протянула руку, раскрытой ладонью вверх. Дворецкий тут же вложил в нее конверт.
— Спасибо, можешь идти.
Когда осталась одна, повертела письмо в руках, отмечая, что на нем действительно выведено мое имя. Только я подумала его надорвать, чтобы вскрыть, как вдруг бумага пожелтела, засветилась золотом и начала меняться!
