Колетт. Кто курит, тот поймет

© Кирим Баянов, 2018

© Мия Ли, 2018

ISBN 978-5-4493-3153-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вереск полей разулся,

Ставит ночную лампу луна,

Птицей, что май вернулся,

Не одобряет душа.

Вереск полей разулся,

Ставит ночную лампу луна,

Я с тобой по ночному вернулся,

Лепет и жар огня.

Я с тобой по ночному вернулся,

В камине тлеет душа,

Вереск полей разулся,

Стынет в полночь земля.

Пруд на пейзаже раскинулся,

Хвалится вечер,

В друзья, набиваются сурепка

И кречет,

Плавают в небесах тополя.

Я раскину ладони, руки расставлю,

И пусть,

В небе подыгранной скрипкой,

Плачет напевная грусть.

Вечер. Зоря над селом.

Плавает в небе кречет,

Машет земле крылом.

Домишек ряд запустелый,

Стелется унылой стрехой,

Я запущу в карман злой ветер,

Ветер прильнет скупой.

Вечер. Зоря над трелью.

Жаворонок. Сурьма.

Красит ночною прелью,

Стылая бязь с утра.

Полей бескрайнее лето,

Ты ли уже пришло,

Я распахнусь тревожно,

Серое время ушло

Май. Один орешник.

Одна пустельга.

Один скупой скворечник,

В зори горит свеча.

Я отпущу прощанья,

И прощения не прошу.

В лето открыта дверца,

Дверца у сердца в илу.

В закатах пустых дорог,

Слышен скупой надеждой,

Бранный лепет тревог.

В закатах пустых дорог,

Пустой червонный вечер,

Гладит пустой порог.

Береза стоит одиноко,

Упавши листвою на ниву,

Закат пустой, золотою,

Горит червлёной нитью.

Небо под вечер чистое,

В озере плывут облака,

Ночью зажгутся серые,

В сумерках пустыря,

Спелые, свежие тучи,

На белом покрывале, как лед,

Станут белыми белые,

Падают искры звезд.

Теплые, теплые зори,

Здесь одна за одной,

Падают терпкие звезды,

Не нарушая покой.

Вечером поздним уют,

Стелет шали ночные,

В ропоте, праздных смут.

Вечером поздним уют,

Стелет ночные дороги,

Паводком вечных смут,

Теплится в свете тусклом,

Свеча у окна. Вечер пуст.

А зори здесь тихие,

Поле и желтый трут.

Желтого неба лихие,

Плавают полосы. Жгут,

Зябло и жарко смирные,

В небе желтом тучи,

Желтое зарево над утиной,

Желтой охотой мучит,

Поле и желтый трут,

Огонь свечи в полынье,

В поле пахнет пчелиный,

Ласковый мая труд.

Колосов поле, поле жнивья,

К осени станет желтым, желтая полоса,

Видел я грусти тоску,

Не отрядит душа,

Время потраченное в доску,

Не станет в радости жнивья нива,

Только однажды став желта.

Не отрядит душа радости в первых днях,

Мая, что по осени стала стара,

Не станет жнивья пора,

Красками лета полна.

Пустой лист, пустая осень.

На сердце холодно. Ужель

В не выстроенном доме

Мне жизнь свою нести.

И всякий блуд прокладывает тропы

В мою секретную страну.

И на часах не больше

Пол второго, двадцати семи.

Туда уйду, куда не светят сутки,

И фонари не ведая мечту,

Стоят потушены в унылой

Безликой ночи у двери.

Туда уйду, где ночи ярче,

Где ропот серых дней,

Всему спокойствию души

Предпочитает разговор.

Туда уйду, где вечер многих людный

Устав от ссор и суеты,

Шныряет в сумерках как вор,

Туда уйду, откуда начинаясь,

Заканчивается все,

Опять все снова начинаясь,

Вернет все прошлое, дышать,

Все глубже, все спокойней,

Я буду в такт моим мечтам.

Там ветер слабостью увенчан.

Там верят судьбы в небеса.

Там в смутных сумерках затушен

Последний луч пустой зари.

Там селится надежда в судьбах

Заблудшей облаках любви.

Туда пойти не грех пустым

И траверсом пустых дорог,

Не грех понежить душу,

Чтоб дома чайного переступить порог.

Там будет много кружек,

И чашки в ряд стоят.

Без судеб судорожных чая

Испить тревог заботливых велят.

Без треволнений и смятений,

Без беспокойств и суждений,

Там чай мне согревающий готов.

Я выпью и забудусь. И в ропоте мистических аллюзий,

Мне объяснение придет:

Как долго я искал ответов, найдя лишь звуков перебор.

И где бы ни ходили тени,

Под свежую беседу в том доме чайном, я чайных роз найду узор,

И где бы ни был тот разор,

Что на судьбе и в жизни властен,

Я откупорю пробку из вина и приведу примеры,

Чтоб истина была в вине,

Ее возможно пить придется нам без меры.

Не говори мне, что все это сумерки и розы,

Что это все мечты и грозы, навеяли морганы флер,

На распростуженную жизнь мою.

Ведь и хромой, без юдоли,

Без места южного, уют

Мне стлали в этом доме розы,

Что чай мне этот подают.

В доме неуютном, страннопреимном песни свои сложу.

Долго не думая над теми, что из души льются тревожной,

Песнями о многом и многих в ропоте этом скажу,

Долго не думай даже, читая стихи его.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru