– Анна Ивановна, – заглянула в спальню заведующая детским садом Ирина Валерьевна. – Можно вас на минуту?
Как не вовремя! Не все дети ещё уснули, и теперь, будто сговорившись, с любопытством устремили свои милые глазки на дверь, навострив не менее любопытные ушки. Что понадобилось заведующей, если она бесцеремонно врывается сюда в тихий час? Знает же, что потом детей не уложишь?
– Закрываем глазки, дети! – строгим шёпотом сказала я, откладывая книжку со сказками, которую читала им, в сторону. – Я сейчас вернусь, и мы дочитаем историю!
Тихонько выйдя из спальни, я прикрыла дверь и посмотрела на Ирину Валерьевну. На женщине не было лица, что заставило меня разволноваться не на шутку.
Меня увольняют? – первое, что пришло на ум. Увольнения панически боялись все воспитатели сада. Элитное дошкольное учреждение с прекрасными условиями труда и отличными заработными платами. Плюс премии, подарки на все праздники от родителей. Сюда не брали с улицы или по объявлению. Меня саму подруга устроила, впихнула кое-как на своё место, уйдя в декрет. За такую работу зубами держались, не то что руками.
Где я ещё такой садик найду? А дети? Я же к ним уже привязалась?
– Тут такое дело, Аня, – тяжело вздохнула заведующая. – Там из опеки пришли за Лизой Аргандеевой.
– А что случилось? – разволновалась я ещё сильнее, моментально забыв о своём мифическом увольнении.
– Родителей её убили. Бандиты какие-то расстреляли утром машину, в которой они ехали, – нервно ломая пальцы, сообщила мне Ирина Валерьевна. – Родственников у Лизы нет. По крайней мере, никто не объявился на данный момент.
– Господи! – вырвалось у меня. – Какой ужас!
– Сама в шоке, – согласилась женщина. – Ты это... Девочку собери пока. Скажи ей что-нибудь...
– Что?
От мысли, что именно мне придётся сообщить ребёнку о том, что она теперь сирота и её увозят в детский дом, мне стало плохо. Да у меня язык не повернётся вслух такое произнести. Да ни у кого не повернётся, если у него есть сердце.
– Что-нибудь нейтральное, чтобы она не волновалась. Детские истерики нам тут ни к чему, – сказала заведующая, и у меня вырвался вздох облегчения. – Что придумать-то?
Ирина Валерьевна была растеряна не меньше моего. Понятно, что ситуация внештатная. Не каждый день в нашем дошкольном учреждении такое происходит. Да что там говорить, впервые с таким столкнулись.
– Давайте я скажу, что она уже выросла, и её переводят в другой детский сад? – предложила первое, что пришло в голову. – Это менее травматичная новость, чем о потере родителей.
– Годится, – согласилась Ирина Валерьевна. – Я понимаю, что это всё неприятно, но вы уж постарайтесь Лизоньку не расстраивать, Анна Ивановна, – перешла на официальный тон. – Хлебнёт она ещё горя и без нас. Бедная девочка...
С этими словами заведующая вышла из группы, и я вытерла о платье вспотевшие ладони. Всё ещё пребывая в шоке, я стояла некоторое время, уставившись в стену. Мы вроде бы всё обсудили с Ириной Валерьевной, мне оставалось пойти в спальню, собрать Лизу и отвести её в кабинет начальницы.
Так просто.
И невыносимо сложно. Мне казалось, я разревусь прямо сейчас, в эту секунду!
Дети, оставленные без присмотра, ждали меня в спальне, а я не могла сдвинуться с места, чувствуя, что вот-вот разрыдаюсь, как будто это я сама осталась сиротой.
Бедная, бедная Лизонька! Какое горе потерять родителей в таком возрасте!
От мысли, что я больше никогда не увижу эту милую крошку, хотелось умереть. Сердце разрывалось от тревоги и боли за ребёнка, на которого обрушилось такое непомерное горе.
– Привет, пупсик! – раздался рядом со мной порочный мужской шёпот, от которого мурашки побежали по всему телу.
Я вздрогнула от испуга, повернулась на голос и обомлела. В дверях стоял высокий, широкоплечий мужчина, одетый в кожаную куртку. Я так погрузилась в свои невесёлые мысли, что не услышала, как он вошёл.
Мужчина не был мне знаком. От него веяло опасностью и агрессией. Я бы такого точно запомнила.
И это не кто-то из родителей, иначе мужчина бы знал, что в верхней одежде в группу заходить запрещено.
– Здравствуйте! – пропустила мимо ушей "пупсика". – Вы из опеки?
– Можно и так сказать, – уже чуть громче произнёс незнакомец и пожал широкими плечами.
От его глубокого, хрипловатого голоса меня снова пробрало до мурашек. Мужчина был таким огромным, что мне стало тесно с ним вдвоём в довольно просторной игровой комнате. Он будто заполонил собою всё пространство и забрал весь воздух, так что дышать теперь стало тяжело. Мне нестерпимо захотелось, чтобы он поскорее ушёл.
Но уходить он никуда не собирался. Пока, по крайней мере.
Нежданный гость окончательно смутил меня своим любопытным взглядом, блуждающим по моему телу, и я обрадовалась, что одета скромно, как и полагается воспитателю детского сада.
Мне стало не по себе. Я считала себя толстухой, и мой бывший также считал, а сейчас мои бока рассматривали с таким пристрастием, будто хотели съесть.
"Придёт серенький волчок и ухватит за бочок!" – пришла на ум строчка из детского стихотворения.
С особым удовольствием мужчина разглядывал мою тяжело вздымавшуюся грудь, совершенно не волнуясь о том, что я это замечаю. Извращенец какой-то!
