Кристина стояла в тёмном подъезде и орала во всё горло.
Она пыталась открыть тяжёлую железную дверь, но маленькие детские пальчики соскальзывали с тугой кнопки домофона. Она придерживала рукой радужный зонтик, но он, как специально, мотылялся по плечу и норовил соскользнуть на слякотный пол.
Кристина в зимнем пуховике вспотела. Колючая шапка налезла на лоб. Завязки, которые мама затянула слишком туго, давили под горлом.
Кристина хотела выйти на улицу.
Наконец дверь открылась и в полоске дневного света появилась мама.
– Ну что, наоралась? Не стыдно?
Кристина радостно всхлипнула и кинулась обнимать мать.
– Хватит цепляться. Марш домой. – мать оттолкнула Кристинку и дернула за поводок Жульку. Жулька обиженно тявкнула.
– Мааам, но Жулька ведь не нагулялась. Давай ещё походим. Я больше так не буду. Честное слово. Ну, пожааалуйста. – заныла Кристина.
– Ладно, пошли.
Кристина радостно запрыгала, завертела зонтом и выскочила из подъезда.
На улице было хорошо.
Солнце сегодня даже не думало выглядывать на небо. Зато тепло. Вчерашние сугробы отчаянно таяли и растекались по двору грязной черно-коричневой кашей. Мать крепко держала одной рукой дочь, другой поводок с Жулькой. Жулька была мелкой породистой собачкой с белой короткой шерстью, рыжими пятнами на морде и вертлявым прутиком хвоста, который так вертелся, что норовил оторваться.
Жулька радостно повизгивала и тянула маму в сторону мусорки. Мама тянула Жульку в в сторону пустой детской площадки.
Свои дела Жулька сделала пока Кристина надрывалась в подъезде. Теперь можно и просто побегать.
На площадке, рядом с погребенной под снегом песочницей, стоял оплывающий снеговик с коричневыми ветками вместо рук. Кристинка потащила маму к снеговику.
– Вот только этого не хватало. Я сказала тебе не лезть, куда не надо. Ты мне что обещала?
– Ну мааам…
– Не мамкай. Можно хоть раз нормально прогуляться? Мне потом опять твой пуховик стирать.
