– Елизавета Андреевна, ребятки ваши не совсем здоровы, разве вам не сказали? Я отдала распоряжение дежурной, она должна была вам позвонить. Неужели не позвонила?
Эльмира Леонидовна, крошечная, как гном, чем-то похожая на мышь – то ли длинным беспокойным носом с плоской темной родинкой на самом его кончике, то ли мелкими пуговицами-глазками, то ли странным серовато-пыльным цветом легких, как пух, редковатых волос, собранных невидимками в странную конструкцию на небольшой, вытянутой к небу головке, стояла у входа в интернат, перегородив щуплым тельцем вход. Директором в этом заведении она служила уже вечность, сколько ей лет не знали даже самые приближенные особы, так, где-то пятьдесят – семьдесят, ну точно – не больше и не меньше. Остро зыркнув на нежелательную гостью, она нехотя посторонилась, пропуская, процедила
– Впрочем, если вы настаиваете…Только помните – температура, это вирус. Вирус ныне очень нехороший и очень заразный. Мы тут варимся в этом, у нас уже иммунитет, а вот вы со стороны, можете заразиться, а у взрослых эта дрянь протекает очень агрессивно.
Елизавета Андреевна почему-то испугалась. С нее разом слетел привычный налет легкой спеси и превосходства, она на мгновение стала Лизой – неудачливой матерью и женой, ненавидящей и свой дом и свою жизнь. Испуганно присев, как будто ей двинули под колени, она чуть не упала, но удержалась, откинула упавшие на грудь длинные, волнистые, ухоженные локоны, потом взяла в себя в руки, медленно проговорила
– Нет, это не обязательно. Я привезла подарки детям, они в машине. Распорядитесь принести. И если можно, видео – как они выглядят. У вас есть свежие?
Эльмира Леонидовна ссутулила узкие плечи, кивнула и прошуршала к противоположной от двери стене так шустро, что Лизе даже показалось, что за ней проволочился по идеально вымытому светлому полу серый мышачий хвост. У стены она королевским жестом поддала назад короткой ручкой, нажав на какую-то кнопку, за ее спиной засветился экран, отразив великолепный сад, весь в цветах, красивые чистые дорожки, по которым чинно двигались благообразные фигурки. Дети и подростки шли друг за другом ровными рядками, кто-то держался за руки, кто-то шел в обнимку, но чаще все-таки попадались одинокие фигурки, грустные, немного похожие на тени.
– Это сразу после сеанса у психотерапевта и приема процедур. В этот день они еще были здоровы, температура поднялась на утро. Вон они!
Директрисса тыкнула лапкой в экран, и Елизавета Андреевна увидела детей. Алиса тихонько толкала перед собой коляску, в которой мечтательно раскрыв мягкий влажный рот дремал Руслан. Вид у них был счастливый и безмятежный, почти ангельский, и Елизавета успокоилась.
– Температура, наверное, быстро пройдет, у вас ведь хорошие врачи? Платим-то немало, должны работать профессионалы.
Эльмира Леонидовна скривила узкие губки, исподлобья зыркнула на гостью, кивнула
– Конечно, конечно. Не беспокойтесь. Через пару-тройку дней можно будет с ними увидеться. Думаю, они будут уже здоровы. Звоните.
Елизавета уже не слушала, она завороженно смотрела на дочь. Алиса оставила коляску, шагнула с дорожки прямо на газон, не спеша пошла вперед, прямо на камеру. Прямые, очень густые волосы цвета старого золота слегка раздувал легкий ветерок, фарфоровая кожа чуть румянилась от солнца, а необыкновенной формы раскосые глаза казались прозрачно-зелеными, так просвечивает, сияя осколок бутылочного стекла – вроде и ярко, но в то же время странно мутно. Прошла она немного, остановилась у кустов роз, натянула на голову капюшон форменного плаща, уставилась остановившимся взглядом прямо на мать. Потом улыбнулась, грустно растянув розовые губки, опустила голову, развернулась и пошла к брату. И вот уже снова было нарушенное размеренное движение восстановилось, череда фигурок спокойно потянулась к главному входу в шикарное кирпичное здание.
– Эльмира Леонидовна! Вы знаете, как я вам благодарна за особую заботу о моих детях. Я вам всегда стараюсь эту свою особую благодарность чем-то подтвердить. Там, в моей машине подарок и для вас. Распорядитесь, пусть принесут, мне тяжеловато. И до встречи, я приеду в пятницу.
Елизавета с видом королевы крови потрепала директриссу по плечу, та присела, вроде как с благодарностью, но мышиные глазки стрельнули злобно, неуспокоенно.
– Вы меня балуете, дорогая. Но спасибо-спасибо. За вашими детками организован самый лучший уход, можете мне поверить. Жду вас, всегда жду с нетерпением. До встречи.
…
Когда Елизавета Андреевна подходила с своей тойоте, два здоровенных орангутанга в человечьем обличьи уже тащили коробки с ее подарками. Легкое облегчение (все, наконец, закончилось) согрело Лизу внутри, она села в машину и на пару минут прикрыла глаза.
…
Ворота открылись медленно и торжественно, прямо, как врата рая, под музыку, которая менялась каждый день. Муж любил эффекты и денег на них не жалел, хотя был немного скуповат, считать свои капиталы умел. Лиза вырулила по главной аллее в парадному подъезду, вышла из машины, лениво смотрела, как управляющий спускается вниз встретить хозяйку. Виктор был спокоен и вальяжен, выглажен и вычищен, казалось он даже похрустывал, как накрахмаленное постельное белье, идеален до кончиков ногтей, и У Лизы сладко тренькнуло внизу живота, как всегда, когда она его видела.
