– На, Стасик, – Витька Отчалов протянул жевательную резинку в яркой обёртке. – «Дональд», со вкладышем.
– Ух, ты! Спасибо, Витя, – жвачка с утёнком была символом пацанячьего счастья в скудные времена ярких лозунгов и пустых прилавков, оттого Стасик подобные подарки товарища принимал с искренней и радостной благодарностью.
Витькина семья принадлежала к категории прорабов перестройки, Стасикова – к обществу счастливых обладателей талонов на мыло и сахар. Впрочем, в штабе социальное неравенство никакого значения не имело.
Сам штаб дислоцировался в густых зарослях кустарника у подножия старого клёна, на который легко взбираться по наклонному стволу, чтобы запускать вниз пригоршни кленовых вертолётиков, медленно планирующих на крыши окружающих гаражей. К тайному укрытию, кроме Вити и Стасика, были допущены Игорь Смирнов – рослый очкарик из третьего подъезда, известный тем, что в запале драки до крови разбил нос Вовке, среднему из хулиганистого семейства Рыжовых, и Витькина младшая сестра Лера, которую всё равно приходилось таскать с собой во время долгих и счастливых летних каникул. Сегодня её повезли родители на своей «ладе-девятке» удалять какой-то неправильный молочный зуб, и друзья наслаждались ровным течением дня, уютно расположившись за столом из магазинных ящиков под штабной крышей, крытой обрывками рубероида, прибранными на недальней стройке.
На узкой тропинке, проложенной в кустах, послышался шум. Стасик направил в подозрительную сторону втайне от мамы изготовленный папой деревянный пистолет с боевой частью из натянутой резины. Витёк приготовил к броску гранату из ударного целлофанового пакета, наполненного водой, и отдал строгий приказ:
– Стоять на месте! Пароль!
Шаги замерли, из кустов донеслась фраза:
– «Боюсь, что вам известен мой любимый коньяк». Отзыв?
Стасик положил пистолет на стол.
– «Не считайте себя фигурой, равной Черчиллю», – Витька расслабился и добавил уже от себя: – Проходите, дружище, не стесняйтесь.
Из кустов выбрался улыбающийся Игорь, выпрямился в полный рост: «Привет, штирлицы». Штирлицы чинно пожали коллеге протянутую руку. Игорь учился в параллельном 3 «А», и межклассовые противоречия делали друзей тайными разведчиками внутришкольных формальных сообществ. Стасик с Витей рассказывали Игорю о повадках их одноклассника Вовки Рыжова, а Игорь делился наблюдениями за своей классной руководительницей Ольгой Викентьевной – самой красивой из школьных педагогов, по их общему непредвзятому мнению. Игорёк сел на свободный ящик. Помолчали.
– Пошли на котлован? – предложил Стасик.
Котлован под строительство многоэтажного дома на соседней улице был вырыт лет пять назад и так с тех пор и стоял, наполненный талой и дождевой водой. Там у друзей был пришвартован к бетонной опоре хлипкий плот, с которого Витька навернулся посреди очередного водного путешествия на прошлой неделе.
– Да ну его, – предсказуемо отверг приглашение незадачливый котлованоплаватель. – Давайте лучше в арсенал.
– Там ничего нового, скучно, – в свою очередь не согласился Игорь.
Военный оружейный склад так и назывался – «Арсенал». И автобусная остановка за углом тоже называлась «Арсенал». Зарубежным шпионам никакие свои штирлицы не были нужны, чтобы разведать расположение секретной воинской части. Весь город знал, что на улице Чапаева за длинным бетонным забором размещены длинные армейские хранилища, к которым подведены рельсы от Второго разъезда. Тоже мне, военная тайна.
Ещё в прошлом году через две дыры в заборе окрестные горожане срезали угол между Чапаева и 1-й Военной, чтобы пройти через арсенал к Нижнему гастроному, где чаще, чем в Верхнем, «выбрасывали» колбасу, масло и туалетную бумагу. Слух о возможности отоварить талоны быстро разносился по близлежащим кварталам, и конец очереди, бывало, начинался аккурат внутри воинской части с грозным названием. Весной дыры в заборе заварили металлическими решётками, как будто они кому-то мешали проползти под бетонной плитой в трёх десятков шагов дальше. Но действительно, месяц за месяцем ничего нового и интересного в арсенале не происходило, если не считать бурного прорастания зарослей чертополоха вокруг хранилищ боеприпасов. Ну, один раз в нём можно шаров с колючками набрать, чтобы бросаться потом в девчонок, ну, повторить экспедицию, а в третий раз и правда скучно.
– А вы кем хотите стать, когда вырастете? – вдруг задал трудную задачу Игорёк.
Стасик задумался. Ещё месяц назад он перед сном представлял себя бравым пожарником, который может отважно спасти из огня любого, даже кудрявую Марину с первой парты. Но за прошедший каникулярный июнь облик Марины-хохотушки как-то поблёк, как и всё связанное со школой. Теперь больше всего хотелось снега и зимы.
– Не знаю, хоккеистом, наверное, – неуверенно ответил Стасик.
– Мне бы и в голову не пришло, – похвалил Игорёк. – А ты?
– Пограничником, – сразу и убеждённо ответил Витя. – Только кинологом, это такой пограничник, который всегда с собакой.
– Я знаю, – Игорь поправил очки. – Армию любишь, дисциплину? Чтобы в военной форме ходить и девчонкам нравиться?
– Я собак люблю, – вдруг зло огрызнулся Витька. – При чём тут девчонки?
