ГЛАВА 1
Первое, что увидела, когда открыла глаза, - незнакомые потолок, обитый ажурными деревянными панелями, и тонкие веточки плюща, вьющиеся прямо по этим панелям. Сначала даже показалось, что плющ нарисованный, но присмотревшись, я поняла, что он живой. Крохотные листики едва заметно покачивались, то ли от сквозняка, то ли по собственной прихоти. А быть может, покачивались вовсе не они, а моя кровать, застеленная белоснежной простынью и остро пахнущая чистотой.
Голова определенно кружилась. А попытка сменить позу отозвалась острой болью в висках. Но я все же пересилила себя и перевернулась на бок, чувствуя ломоту в затекшей пояснице. Зажмурилась, пытаясь усмирить пляшущих перед глазами солнечных зайчиков. А когда немного полегчало, опасливо приоткрыла веки и осмотрелась.
Я явно находилась за пределами родного корпуса, ведь у загонщиков точно не могло быть такого количества растений в горшках и цепляющихся за стены вьюнов. Стало быть, я у целителей. Неужто лежу в больничной палате?
Попытка вспомнить последние события принесла очередную порцию головной боли. Всевышний, что же такое со мной приключилось?
И тут из-за тонкого перестенка раздались приглушённые голоса.
- Она не приходит в себя уже слишком долго. Думаю, нам стоит вмешаться.
- Не торопитесь, мисс Бронсович, - ответил смутно знакомый мужской голос. - Девочка отдала много сил. Не мудрено, что ей требуется куда больше времени для восстановления.
- Ещё бы! Создать такое на первом курсе! Уму непостижимо! - А обладатель этого баса был уж точно мне знаком. - Как ей вообще это удалось?
- Представления не имею. И вообще, кто из нас ее наставник?
- Да, я сразу говорил, что нечего ей делать у загонщиков! - возмутился этот самый наставник.
- Да неужели? По-моему, ты говорил как раз обратное!
Услышанные слова ни на шутку взволновали.
Что значит, мне нечего делать у загонщиков? Вообще-то я никуда уходить не собиралась! И пусть только попробуют выгнать!
Несмотря на головокружение, я попыталась приподняться на локтях. Почти получилось. Но сил было слишком мало. А ещё я с удивлением отметила, что жутко хочу пить. И есть!
Потянулась рукой к графину, стоящему на прикроватном столике, но неосторожным движением лишь смахнула вниз пустую кружку. Та упала на пол и звонко поскакала по бежевому кафелю.
И разумеется, такой грохот не мог остаться незамеченным.
Все трое собеседников мгновенно оказались в моей палате. И я сразу поняла, почему голоса показались мне столь знакомыми. Передо мной стояли самолично Аластар Мэдроуз и капитан Джеймс Байрон. А Магда Бронсович уже подбежала к постели и принялась трогать мой лоб, словно у меня была горячка.
- Как ты себя чувствуешь, дитя мое? - с искреннем сопереживанием спросила целительница. - Что-то болит? Есть какие-то посторонние ощущения?
Женщина положила ладонь на мое запястье, и ее губы беззвучно зашевелились, отсчитывая пульсацию крови.
Мужчины ничего не говорили, но смотрели на меня вопросительно. И я поняла, что надо что-то ответить.
- Голова кружится. И слабость сильная.
- После такой отдачи это нормально. - Аластар Мэдроуз поднял с пола ускакавшую кружку и, словно догадавшись о моих желаниях, налил в нее воды из кувшина.
Я сделала несколько жадных глотков и поблагодарила ректора за помощь. Вот уж не думала, что самолично Аластар Мэдроуз будет подавать мне воду.
- Ты что-то помнишь? - спросил профессор, когда я вдоволь напилась.
Меня слегка кольнуло это панибратское “ты”. Помнится, раньше Аластар Мэдроуз обращался ко мне исключительно на “вы”, даже несмотря на то что я была гораздо младше него, не говоря уже о том, что я значилась студенткой Маджериума, а он - моим ректором. А сейчас вдруг резко перешел на “ты”, словно бы что-то изменилось между нами. Или не между нами, а вообще. Изменилось все вокруг, будто сама ситуация не предполагала излишних расшаркиваний и соблюдения этикета.
Вновь напрягла память. И картинка постепенно начала проясняться.
- Помню нападение чащобника. Дыру в ангаре, и как загонщики пытались его усмирить. А потом…
Память не без труда нарисовала дальнейшую смутную картинку. Какой-то странный разговор в столовой. То ли спор, то ли ссора, и неприятное давящее ощущение в груди. Магия, обезумевшей стихией рвущаяся наружу. А потом крыша. Пропавшие гарпии. И….
- О, Всевышний! - воскликнула я, мгновенно сбрасывая одеяло. - Периметр! Периметр пал, и на территорию академии прорвались чудовища из леса! Нужно срочно что-то делать.
Я сорвалась бежать, мигом позабыв о своей слабости и гудящей голове. Сама не знаю, куда и как. Особенно при том, что ноги мои были босые, а на теле не было ничего, кроме закрытой больничной сорочки. Но острое ощущение опасности накрыло с головой, и я просто не могла бездействовать. Я должна была что-то делать. Как-то помочь…
- Стой-стой! Куда? - Капитан Байрон преградил мне дорогу, а госпожа Бронсович мягко усадила обратно на постель.
- Все в порядке. Тебе ничего не угрожает. Ты в безопасности, - уверил профессор Мэдроуз
- А остальные?
- Остальные тоже. Мы контролируем ситуацию.
Слова ректора заставили немного успокоиться. Я уже не порывалась бежать куда-то, сломя голову. Но все же ждала объяснений. Хотела быть уверенной, что нам действительно ничего не угрожает.
