***
Удивительно, насколько некие значимые для окружающих события меняют ранее сложившееся восприятие. Лаи-Арамиэ в глазах Лиин непостижимым образом стала выглядеть именно правительницей. И дело не во внешних атрибутах власти – венец на голове, который раньше отсутствовал, переливы искрящегося рисунка на висках, о значении коего, вероятно, стоит разузнать при возможности, обилие разношироких браслетов на запястьях, мелодично позвякивающих при каждом жесте. Все это несущественно. Обрядить можно кого угодно и во что угодно! Эльфийка изменилась внутренне. Она не стала выглядеть величественнее, сдержаннее или надменнее. В ней появился невидимый глазу, но остро ощущаемый прочный стержень. А еще во взгляде сквозила какая-то глубинная мудрость, плохо сочетающаяся с нетронутыми временем, молодыми чертами, и от того еще более заметная.
- Светлого дня, лаи-Арамиэ.
- Светлого дня, ар’ли Лиин. Выглядите встревоженной и… опечаленной, - без труда определила эльфийка.
А девушка решила для себя, что голос Светлейшей остался прежним. Все также напоминал о журчании талых ручьев, звонкой капели теплого летнего дождя и… О чем-то, чему нет названия. Во всяком случае, она его не знает.
- Ничего сверх страшного, Светлейшая. С этим можно смириться. Нужно… Но мне необходимы ответы на некоторые вопросы. И, подозреваю, получить их я могу только от вас, - стараясь держать в узде нетерпение, призналась девушка.
Эльфийка моментально просветлела лицом, словно набежавшее за окнами облако снесло ветром.
- Конечно, ар’ли. Чем смогу... Только оставим условности. Наша беседа у фонтана в Малом дворце пришлась мне весьма по душе, и с тех пор ничего не изменилось.
- Как вам будет угодно, Арамиэ, - самую малость стушевалась Лиин.
Все же тогда она понятия не имела с кем разговаривает, а сейчас – сейчас перед ней первое лицо эльфийского государства как-никак!
- Пройдемте.
Чуть поодаль, на расстоянии благоразумной почтительности, Лиин следовала за эльфийкой. С ними никто не заговаривал, их не останавливали, не пытались привлечь внимание, и даже прихваченная с собой сумка с браслетом-ниточкой продолжала размерено хлопать по бедру при ходьбе, словно никому не было до нее дела. И это поражало, если честно.
Неужели никого вокруг не волнует, что припрятано в недрах этой сумки? Или, все же, наложенная на дворец защита такова, что проникнуть в него с определенного рода намерениями невозможно?
Впрочем, в практической возможности реализации подобного щита девушка сомневалась. Мало ли что взбредет в голову пришедшему уже постфактум? Далеко не все решения оказываются приняты и продуманы заранее.
Так без видимых препон и препятствий они преодолели значительное расстояние, все же Хрустальный дворец не чета Малому, по незнанию и заблудиться немудрено. И в результате очутились в совершенно незнакомой Лиин части дворца. Судя по всему жилой, так как парадные холлы и долгие анфилады остались позади, сменившись менее грандиозными коридорами и явно уменьшившимися в размерах дверьми.
В одну из них они и вошли.
- Надеюсь, вы не откажетесь составить мне компанию и выпить чаю, ар’ли? А после мы поговорим, - приглашающее посторонилась эльфийка, позволив гостье пройти вперед.
- Лиин, - поправила девушка, бегло осмотрев просторную, но довольно аскетично выглядящую гостиную. – Вы сами предложили оставить условности.
- Да, конечно. Простите, - не стала оспаривать Светлейшая, и жестом пригласила к накрытому для двоих столу.
Когда только успела указание дать? Ведь не заговаривала ни с кем!
- Примите мои соболезнования. Ата-Элирии уже сообщили.
В сердце незамедлительно кольнуло болью. Лиин сцепила руки в замок, радуясь, что не успела взяться за чашку, иначе, наверняка, выронила.
- Как она?
- Глубоко переживает. Но, думаю, найдет в себе силы встретиться с вами после нашей беседы. Ата-Элирия всегда была крепка духом.
Лиин мысленно согласилась. С виду нежная и хрупкая мать, воспротивилась воле брата и пошла за отцом, а это о многом говорит.
- Пейте, не стесняйтесь. Этот сбор чудо как хорош. А вопросы никуда не убегут. Разве что станут выдержаннее и взвешеннее.
Пришлось согласиться - несколько лишних минут, проведенных в неведении, положения дел не изменят. Девушка потянулась к чашке.
Сбор, как обещали, оказался божественным. Бодрящим, душистым, с тонкой ноткой какого-то незнакомого аромата.
Наслаждались в молчании. Лиин исподтишка разглядывала Светлейшую, а та просто получала удовольствие от употребления горячего напитка и не стеснялась этого.
Наконец, чайник опустел, а тоненькие пластинки какого-то лакомства, наравне с мармеладными колечками, прилагавшиеся к чаю, так и остались нетронутыми.
- Спрашиваете. Я готова отвечать, - отставив чашку, выдала лаи-Арамиэ, и Лиин невольно захотелось уточнить – вот так просто? Спрашивайте, и все? Даже с мысли сбилась от неожиданности, так что не припомнить с какой.
Пришлось запить потрясение финальным глотком, пристроить напоминающую пиалку чашечку на блюдце и обратиться к внутреннему списку вопросов.
- Что такое ша’ээрми? – решив начать с самого простого.
