1. Антология инсталляций К-48
Амьет Олсун очень любил вечернюю рыбалку. Он мечтал порыбачить на родной планете с тех самых пор, как покинул ее сорок четыре года назад. Тогда он успел на последний космолет, покинувший атмосферу Земли ровно за два часа до тотального блэкаута. В тот печальный момент дикие повстанцы, ненавидящие прогресс, взорвали все главные энергетические станции одновременно, вызвав тем самым повсеместное отключение электричества. Они сумели захватить власть на планете на пару десятилетий, но в итоге не смогли наладить связь между своими же подразделениями, все их изначальные договоренности пошли прахом, они перегрызлись и перерезали друг друга. Последующие годы земляне пытались восстановить хоть что-нибудь, благо не всех инженеров повстанцы успели расстрелять. Спустя тридцать девять лет первый космолет из марсианской колонии снова приземлился в отреставрированном космопорте, и делегация ученых и техников осталась приводить в порядок земные дела. Уже через год туристические компании стали продавать двухнедельные путевки к историческим местам, и слабый ручеек рисковых отдыхающих и ностальгирующих стариков потянулся к планете.
Амьет Олсун принадлежал ко второй группе. Все эти годы он с грустью вспоминал о своем деревянном домике на побережье Средиземного моря, о розах в саду и о беседке, увитой виноградными лозами. Амьет был известным археологом, он никогда бы не оставил Землю и свой сад, если бы случайно не оказался в тот момент в составе экспедиции на Марс, призванной исследовать самый высокий в солнечной системе вулкан Олимп в поисках памятников древне-фаэтонской цивилизации. Экспедиция в итоге получилась удачной, археологи обнаружили несколько архаичных межзвездных порталов, занесенных песками времени, а Амьет Олсун, как и его коллеги, построил успешную карьеру в университетах ближнего сектора галактики, давая лекции о своих открытиях и перемещаясь с одной планеты на другую. Но все эти годы ему снился его розовый сад и мягкий соленый воздух, такой густой, будто можно его съесть, как пирожное. Поэтому Амьет одним из первых приобрел себе двухнедельный тур на Землю, с тайной надеждой найти свой домик с садом в целости и сохранности и остаться там доживать свою старость.
Домик оказался неразрушенным, правда, в нем перегорели почти все электроприборы, которые были подключены к сети во время блэкаута. Уцелел только симулятор миров с очками виртуальной реальности производства компании InnerVoice, который пылился в углу с тех пор, как дочь Амьета выросла и уехала учиться межзвездной экономике в университет Альфа-Центавры. Правда, ящик с флешками для симулятора миров стоял прямо в том углу, где в крыше образовалась протечка, ящик наполовину заполнился водой и все флешки оказались безнадежно испорчены. Амьет решил при случае раздобыть парочку, чтобы окунуться в воспоминания своей молодости, и задвинул установку поглубже.
Сад Амьета густо зарос, пришлось достать ручные инструменты – пилу, косу и садовые ножницы, чтобы привести его в порядок. Старик был даже доволен, что газонокосилка и робот-садовник сломались, ведь пришлось все делать собственными руками – трогать каждую веточку, каждый отросток, и персонально решать их судьбу, что безусловно напитывало смыслом все его действия. Он даже немного понял повстанцев, которые хотели избавиться от всего роботического и вернуться к естественной жизни в гармонии с природой. Только повстанцы были, похоже, довольно тупыми, если решили, что с помощью взрывов и разрушений они вернутся к диалогу с планетой. Они были, прямо скажем, вопиющими идиотами. Поэтому понять он их, конечно, смог, но вот простить – нет. Глупость не может быть оправданием злодеяния. Впрочем, закон кармы никто не отменял, а с этими недоумками вселенная справилась довольно споро.
Приморская жизнь оказалась хороша, как он и ожидал. Лето шло на убыль, виноград созревал, соседи с удовольствием обменивали овощи со своих огородов и сыр из молока домашних овец на универсальные микроаккумуляторы, благо Амьет привез с Марса запас лет на сто. Он даже завел пару курочек и петушка, так что у него всегда было свежее яйцо и песня на завтрак. По вечерам Амьет ходил на рыбалку, и на закате его высокую фигуру в длинной белой тобе можно было заметить издалека на небольшом утесе, выступавшем в море.
Раз в месяц в город приезжал передвижной блошиный рынок. Тут среди гор мелкой бытовой электроники, уцелевшей после блэкаута, можно было найти действительно удивительные образцы. Однажды Амьету попалась портативная астролябия для межгалактических путешествий. В другой раз ему удалось добыть вполне рабочего робота-чистильщика обуви и радиопередатчик с инфра- и ультра-спектром. Когда среди снова входящих в моду ретро-дисков с документальными all-around-фильмами с других планет он увидел небольшой ящичек с флешками для симулятора миров, то с азартом стал просматривать наклейки с аннотациями на каждой. В основном это были игровые миры – «Кубомир», «Создай питомца», «Путешествие Сомнамбулы», а так же научные обучалки «Квантовые поля и поляны», «К Альфа-Центавре и обратно», «Мир дерева». Все это наполнило Амьета нежной грустью – напомнило ему о детстве его дочери. Вот почему она выбрала именно Альфа-Центавру, подумал он. Амьет решил взять для себя небольшой приключенческий мир «Арджуна в джунглях» и романтический «Летающий остров тающего мороженого». «Летающий остров» был разлоченый, запиленный в домашних условиях на микрорезке, и в довесок к нему была дописана какая-то «Антология инсталляций воображаемых миров культового художника К-48», о котором Амьет никогда не слышал. Домашние записи порой дарили неожиданные сюрпризы, так как микрорезчики прошлого считали делом своей чести культурно просвещать игроманов и добивали игровые флешки весьма любопытными раритетами, хакнутыми из личных криптоколлекций богачей, тем самым давали жизнь произведениям, существовавшим до того в единственном экземпляре.
