– Мы станем самыми узнаваемыми в стране и не только! Наши выставки достигнут мирового уровня! Мы сможем соперничать, не побоюсь этого слова, с такими знаменитостями, как Метрополитен, Фонд Луи Виттона или Галерея Саатчи! Надо лишь указать нашим художникам нужный путь, а широкая русская душа сделает свое дело! Ведь наши люди умеют творить!
– Скорее вытворять, – хмыкнула я себе под нос, но вслух очередной полный энтузиазма монолог начальника комментировать не стала. Тем более что Ленечка, хм, то есть Леонид Дмитриевич, не так уж и увлекся. С его умением договориться с кем угодно о чем угодно и феноменальным чутьем на всяческую странную, но бешено популярную хрень генеральный не так уж далек от истины.
Главное – вовремя подсовывать ему «скучные» документы на подпись или тарелку с пирожками. А также отслеживать, с кем он уже договорился и что пообещал.
– Так, о чем это я? – Мужчина отвлекся на яркую птичку-свиристеля, которая так удачно опустилась на ветку прямо перед нашим окном. – Рита Вадимовна, а вы же билеты Наташеньке заказали?
– Естественно. Все отправила ей и вам на ватсап, в телеграм и на почту. Скрины, файлы и копии документов на всякий случай передала с курьером. За сутки ей позвонят и напомнят о вылете. Ну и я проконтролирую.
– Что бы мы без вас делали… – облегченно вздохнул генеральный и явно приготовился лететь дальше на крыльях вдохновения к очередному коммерческому успеху.
Но не успел. Потому что пол вздрогнул и накренился, а наше шикарное офисное здание вдруг заскрежетало и начало складываться, как детский конструктор.
Я схватилась было за подлокотник кресла, пытаясь выровняться и сделать… что-нибудь! Что вообще происходит? Землетрясение? Взрыв газа? Атака террористов?!
Объяснения не последовало. Мне просто что-то тяжелое упало на голову, и стало темно.
– Что?.. – спросила я в схлопывающееся пространство. А затем зажмурилась. – Что?..
– Кофе, – ответила мне темнота. Почему-то мужским, или, точнее, юношеским, голосом. – Ну?! Оглохла, что ли? Кофе мне сделай! Или ты даже на такое не способна?!
– Кофе, – повторила я и открыла глаза.
Первым, что я увидела, были ключицы. Тонкие, практические детские ключицы, аккуратной птичкой прямо напротив моих глаз. И на этих тонких «крылышках» зачем-то висела довольно массивная цепь. По виду – стальная.
Я моргнула. Еще раз. Типичные офисные стены вокруг почти не изменились, разве что кто-то переместил меня из кабинета начальника в коридор.
– Ты заболела, что ли? – В звонком юношеском голосе проскользнули едва заметные нотки беспокойства. – Вроде не сильно стукнулась. Даже крови нет. Эй! Ты меня слышишь вообще? Рита!
– Слышу, – машинально кивнула я, среагировав на собственное имя. Даже подняла на собеседника глаза. Икнула: – А ты… кто? Что происходит?
– Точно сотрясение! – почему-то возмутился кукольно хорошенький мальчик, явно сбежавший из какой-то то ли анимешки, то ли нежной девичьей мечты. У генерального трое детей-подростков, так что я поневоле оказалась в курсе молодежной моды на глазастых «мимимишек» и прочий к-поп. Так вот… кажется, я пересмотрела с детьми мультиков, если они мне уже мерещатся.
– Сядь! Сам сделаю… а ты, м-маа, проморгайся. Не дай бог, мистер Чен заметит, вылетишь с работы, а мне всучат эту надоедливую дуру, его племянницу. Ты тоже особо мозгами не блещешь, но хоть нервы не треплешь, – продолжал бормотать высветленный до блондинистости красавчик, помогая мне дохромать до стула в закутке рядом с кофейным автоматом. – Маску сними, отдышись! Может, у тебя от недостатка кислорода глюки, замотанная ты наша…
Я кивнула и оттянула от лица обычную одноразовую маску, даже не удивившись, откуда она взялась. Слишком занята была – разглядывала парня.
А этот, кажется, еще и азиат. Хотя нет… для азиата глаза слишком большие и нос слишком тонкий. Больше реально на куклу смахивает. Причем – тут я снова опустила глаза на тонкие ключицы – недокормленную. Так и хочется пирожков предложить.
– У меня перерыв всего пятнадцать минут, потом снова на смену костюма и макияжа. А тут еще и у тебя проблемы, – бурчал тем временем крашеный блондин, нажимая кнопки в старенькой капсульной кофемашине. – Черт, еще и латте закончился. Один гребаный эспрессо. Весь фотосет будет горечь во рту. Какой идиот вообще покупал эспрессо?
Я только моргала в ответ. В голове шумело, колени превратились в кисель, а руками шевелить было трудно, словно они налились свинцом.
Кажется, мое состояние было очень заметно со стороны. Набухтевший на кофеварку мальчик снова сфокусировал взгляд на мне, недовольно выпятил пухлую нижнюю губу и вздохнул:
– Сиди здесь, поняла? Фотосет я отработаю и без твоей помощи. Но чтобы к концу программы была на месте! Хоть полотенце мне подашь и бутылку воды. А потом уже выспимся в фургоне-няне.
Я послушно кивнула. Просто потому, что ничего другого не могла сделать. И еще с минуту смотрела, как блондинистое видение удаляется по коридору танцующей походкой.
Так… здание рухнуло – это я помню. По голове меня ударило… Значит, это все бред? Галлюцинация? Предсмертная, посмертная, какая еще бывает? Повреждение мозга?
