Я разворачиваюсь и бью мечом в незащищённый бок напавшего на меня наёмника, брызги крови попадают на лицо, но я не обращаю на это никакого внимания: остановиться сейчас, даже для того, чтобы вытереть кровь – означает погибнуть. Меч описывает дугу, не слишком красиво, красиво я не умею, зато эффективно, потому что на конце этой дуги находит свою гибель ещё один наёмник. У меня есть секунда, чтобы обернуться и посмотреть по сторонам – чёрт, их ещё с дюжину, а у меня практически не осталось сил. Меч с каждым ударом кажется мне всё тяжелее, удары всё чаще бьют в пустоту…
– Доктор Крамер, к вам посетитель, – приятный женский голос врывается в уши и бьёт по мозгам так, что я вздрагиваю и сразу же пропускаю удар – брызнувшая из плеча кровь, на этот раз моя собственная, а боль от ранения на мгновение заставляет зажмуриться и попятиться назад. Хорошо ещё, что наёмник поразил левое плечо, неприятно, но, по крайней мере, я не выпустил из правой руки меч, которым неуклюже отбил следующий удар, последовавший сразу же тем, который меня ранил. Наёмники словно почувствовавшие кровь псы, дерущиеся за кость, стали нападать скопом, к счастью, больше мешая друг другу, что было мне как раз на руку… – Доктор Крамер, он говорит, что это очень важно и срочно! – я стискиваю зубы и, стараясь больше не отвлекаться на посторонние звуки, выпрямляюсь и снова заношу для удара меч. Левое плечо простреливает болью… – Доктор Крамер…
– Да что у вас там?! – я зарычал, и тут же тёмное лезвие одного из наёмников вошло мне в грудь. Дыхание перехватило, на мгновение я почувствовал все прелести удушья. Боль, пришедшая следом, заставила застонать, колени подогнулись, и я рухнул на землю, чувствуя, как жизнь капля за каплей уходит из моего раненого тела. Последнее, что я увидел, – это занесённое надо мной тёмное волнистое лезвие и оскаленное, торжествующее лицо убившего меня наёмника.
Я не стал дожидаться перезагрузки, раз уж игра оборвалась на столь драматичном сюжете, то не стоит начинать всё заново, тем более что мне предстоит поработать с тем, что получилось. Я стянул с рук киберперчатки и бросил их на стол. Туда же полетел шлем, а я, даже не потрудившись снять с себя нательный нейроинтерфейс, нажал кнопку приёма на стоявшем на столе коммуникаторе.
– Я просил не мешать мне! Что в этой просьбе непонятного, Робин? Почему я каждый раз должен вам напоминать, что мои распоряжения нужно выполнять, а не интерпретировать так, как вам этого хочется?
– Доктор Крамер, я пыталась это объяснить господину, но он настаивает… – на той стороне селектора послышалась какая-то возня, и дверь, ведущая в мою лабораторию, одновременно являющуюся кабинетом, распахнулась. На пороге появился весьма колоритный персонаж, одетый в классический деловой костюм, и с выражением брезгливости, застывшим на его породистом лице. Персонаж был высок, а ширина его плеч и сбитые костяшки пальцев, так же как и свёрнутый когда-то давно нос, невольно наталкивали на мысль о том, что он не понаслышке знаком с приёмами рукопашного боя.
С минуту мы молча разглядывали друг друга, затем этот господин подошёл к моему столу и сел на стул, даже не соизволив спросить разрешение. При этом пиджак на нём невольно натянулся, и стала заметна выпуклость кобуры, которую дорогая ткань прекрасно обрисовала, не упустив из вида ничего, включая размеры. Проследив за моим взглядом, господин усмехнулся и слегка подался вперёд.
– Я думал, что вы старше, – бросил он мне, не переставая буравить пристальным взглядом, оценивая и делая для себя определённые выводы.
– Мне тридцать лет, и вы это прекрасно знаете. Глубоко сомневаюсь, что вы пришли сюда, не собрав на меня досье размером с Талмуд, – проговорил я раздражённо, непроизвольно складывая руки на груди, закрываясь от его пристального интереса.
– Размером с Талмуд? По-моему, вы себя слишком переоцениваете. Ваше досье, скорее на не самый объёмный журнальчик потянет, – господин снова усмехнулся, но эта усмешка осталась только на его губах, не затронув холодных бесстрастных глаз.
– Позвольте поинтересоваться, кто вы вообще такой, и почему врываетесь ко мне… вот так? Отрываете от работы, пытаетесь угрожать, даже при этом не представившись.
– О, извините, доктор, – на этот раз он ухмыльнулся особо мерзко, сделав акцент на моём звании. Звании заслуженном, над получением которого я долго и упорно трудился. – Просто ваш внешний вид застал меня врасплох. Я как-то больше привык, что доктора предпочитают облачаться в белые халаты.
– Я здесь работаю, и это, – я ткнул себя пальцем в грудь и тут же пожалел об этом: то место, куда попал меч наёмника из игры, немилосердно болело, а левое плечо при неосторожном движении словно прострелило, заставив стиснуть зубы. Я не унижусь до стона в присутствии этого индивида. А в целом, похоже, я слегка перестарался с общей чувствительностью, надо бы исправить. Сделать болевую чуть меньше, и повысить её порог. Я закрыл глаза и практически сразу открыл их, чёрт, я едва не потерял нить разговора, хотя сам буквально вчера уверял Джима в баре, что учёные не рассеянные и не отвлекаются на свои наработки, забив при этом на всё остальное. Твёрдо посмотрев на сидящего с видом хозяина положения за моим столом господина, я снова ткнул пальцем в грудь, на этот раз более осторожно, чтобы не причинить себе ненужного и, в общем-то, вполне контролируемого дискомфорта, и закончил прерванную фразу. – Этот костюм – такой же рабочий инструмент, как для плотника рубанок. Почему же мой вид так странно на вас подействовал? Я могу накинуть белый халат, если вы чувствуете, что моё несоответствие с вашими представлениями обо мне могут при этом исчезнуть.
