Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Дорога в рай

1. Михаил Дорохов. S-T-I-K-S. Дорога в рай

2. Глава 1. Роковой рейс

У каждого рано или поздно случается такой телефонный звонок, который делит жизнь на периоды «до» и «после». Естественно, его не ждут. А некоторые и не осознают, что после него начинается совсем новый этап жизненного пути. Вот и Максим не мог себе представить, что мимолётная просьба станет началом смертельного приключения.

Мобильник назойливо зажужжал, выдавая пронзительную трель и стараясь скатиться со столика от вибрации. Ивернев разлепил глаза и с ощущением непреодолимой тяжести в руках стал лихорадочно шарить по журнальному столику в поисках орущей трубки. Нашёл. Нажал кнопку приёма вызова.

– Да…

Свой голос Максу показался севшим и надсадным. Посмотрев на часы, он мгновенно понял, что проспал. Он широко раскрыл глаза, потягиваясь в кровати и стараясь придать своей речи более бодрый оттенок.

– Слушаю!

– Максим, ты чего, проспал? – на том конце провода послышался взволнованный голос дяди Бори – давнего соседа Ивернева, который ещё помнил Максима маленьким.

– Нет, Борь Саныч. Ну, точнее, немножко. Но уже одеваюсь и выхожу, – без стеснения приврал Максим, садясь на кровати и потирая занемевшую от неудобной подушки шею. Вот любит же Карина на десяти перинах почивать; а ему привычнее что-то более практичное и простое. Но тут уж выбирать не приходится: не у себя же дома ночует. А раз позвали – будь добр не выпендриваться.

– Максим, только не опаздывай туда, ради Бога. В прошлый раз я на десять минут задержался – так двое охламонов успели в лес свинтить покурить. Чуть не спалили весь Старожатенский массив к чертям собачьим.

– Ого… – неопределённо выдал Ивернев, вспоминая большой лес в двадцати километрах от города.

– Вот тебе и «ого». Они ж там все на учёте стоят поголовно. Оставишь ненадолго без присмотра – всё, пиши пропало!

– Да понял я, понял, Борь Саныч. Не опоздаю, не бойтесь, – молодцевато успокоил старичка Максим, щурясь на часы и начиная понемногу нервничать.

– Хорошо. Ты всё помнишь, да? Ключи от «Газели» у Митрофанова получишь – он сегодня сторожем. Я его предупредил о тебе. А я поеду за дочкой тогда. Спасибо ещё раз, Максим, выручил старика!

– Да было бы за что, дядь Борь. Кто там хоть – мальчик или девочка? А то я как-то не спросил у вас – раз только и виделись, как вернулся с командировки.

– Деваху родила. Ага. Здоро-овая! Три девятьсот почти.

– Ого!

– Да там и батя немаленький у неё. Зятя Бог здоровьем не обидел, мозгами только обделил паршивца. Но тут уж ничего не попишешь…

– Бывает, – только и осталось согласиться Иверневу, влезавшему в футболку поочерёдно то одной, то другой рукой и перекладывавшему телефон от уха к уху.

– Всё, Максим, давай, удачи там тебе. Построже с этими хитрюганами. Им палец в рот не клади – голову откусят. Доедешь обратно до детдома – ключи от машины отдашь всё тому же Митрофанову. Да и детей ему же – он их обратно определит куда надо. С меня причитается.

– Разберёмся, Борь Саныч. Не переживайте.

– Ну всё, Максимка, бывай, спасибо!

Ивернев отключил телефон и положил его сразу в карман штанов, чтобы не забыть. Встал, быстро влез в штанины и запаковался ремнём. Похудел. Надо подразнить Карину. Ходит, ходит к ней, а не толстеет: непорядок. Максим улыбнулся и наклонился к смуглой щеке, чуть прикрытой спутанными тёмными локонами, поцеловал; потом чмокнул в плечо, выглядывающее из-под ночнушки. Карина повернулась на спину потягиваясь. Под одеялом угадывалось налитое крепкое тело. У Максима чуть глаз не задёргался, ей-богу. Какие тут поездки куда-то, когда прямо перед тобою такое богатство: руку протяни – и утонешь в безумстве.

– Всё уже? Борь Саныч позвонил? Уходишь? – донёсся сладкий сонный голос.

– Да, если всё нормально будет, часа через три уже вернусь. Не скучай.

– Угу, сходим сегодня куда?

– Сходим-сходим. Я побежал, а то опаздываю, а ты подумай пока – куда хочешь?

– Хорошо. Давай только не поздно. Мне ещё кучу тетрадок проверять – все седьмые классы.

– Так я ж говорю – буду скоро. Сразу тогда и пойдём.

Максим поцеловал в подставленные сложенные трубочкой сочные губы и пошёл к двери, на ходу проверяя карманы – всё ли взял. Ключи свои, ключи от Каринкиной квартиры, мобильный, зажим для денег, сигареты, зажигалка, права. Уже влезая в полуботинки и накидывая ветровку, он услышал, как девушка включила телевизор в спальне, захлопнул за собой дверь и пошагал во двор.

Настроение было приподнятое. Пусть даже часть выходного Максим должен будет потратить на выполнение просьбы Бориса Александровича – это не беда. Поправочка – не своего выходного. У него-то теперь три месяца отпуска после вахты на севере. Сегодня воскресенье, а значит, его бывшей однокласснице Карине завтра на работу в школу: она учительница русского языка и литературы или, как по молодости таких в университете называл Максим, «филологиня». Между прочим, подобное обращение почти всем девчонкам филфака нравилось. Ну ведь и правда же – похоже на богиню.

Жизнь помотала Ивернева изрядно. В каком-то смысле он был действительно «уникальный сангвиник», как его в шутку называла преподавательница психологии в ВУЗе. Он брался абсолютно за всё и загорался всем, но так же быстро охладевал ко всем увлечениям. Получив параллельно два образования, он поработал совсем недолго в школе, пробыл шесть лет в армии. Не срослось, хоть и прошёл две горячие точки – пусть одной из них и коснулся только вскользь. Так, обеспечение безопасности конвоев. Ивернев нанимался на прииски, рыбачил на траулере в Северном Ледовитом. Пытался даже намутить небольшой бизнес с товарищем в автосервисе, но не выгорело. Напарник втайне проворовался и чуть не утянул за собой и Максима. Врагу такого товарища не пожелаешь.