3070 год от Великого Разлома
Шиберия, Навское царство, замок царя
Ото сна Кощея пробудило скверное воспоминание о недавнем разговоре с отцом.
– Я нашёл тебе невесту! – радостно объявил навский царь, чем крайне раздосадовал своего старшего сына. Не собирался он жениться так скоро. Давеча стукнуло царевичу тридцать годков, что по местным меркам считалось юностью. Стрибог, царь Нави, зимой отметил своё стопятидесятилетие, при этом всё ещё считался мужчиной в самом расцвете сил.
После удручающего разговора Кощей маялся дни напролёт, места не мог себе найти, всё раздумывал, как бы исхитриться и отсрочить тягостный момент. Однако любые попытки отговорить батюшку оканчивались полным, не терпящим возражений провалом.
Через приоткрытые ставни пролился яркий свет, накрывая собой половину кровати и падая на расписной ковёр с коротким, шершавым ворсом. Когда-то давно отец привёз его из ветреной Сории, не глядя отстегнул увесистый мешочек золотых монет, а потом вовсе позабыл о нём, отдав старшему сыну. Солнце редко гостило в Навском царстве, а потому Кощей сладко зевнул и подставил руку под золотистые лучи. Он прищурился и погнал мысли о женитьбе прочь, вознамерившись провести день в приятном расположении духа.
За дверью раздались торопливые шаги, и через несколько секунд в покои ворвался младший брат царевича – Володар, который уже успел нарядиться в красный расписной кафтан, вышитый серебром. Тщательно расчёсанные волнистые кудряшки в ярких лучах мерцали иссиня-чёрным блеском. На лице сияла счастливая улыбка, а глаза искрились необъяснимым восторгом.
– Поди прочь! – простонал Кощей, швыряя в брата подушку.
Тот ловко увернулся и рывком сдёрнул со старшего одеяло, оставив его в одних штанах под прохладным утренним сквозняком.
– Вставай! Идём же! – воскликнул Володар, вытаскивая брата из нагретой кровати. – Сегодня приедут сваты, помнишь? Невесту твою привезут. Надеюсь, не красавица, а то мне завидно будет!
– Как сегодня? Батюшка не говорил…
– Вчера и сказал. Ты, верно, опять витал где-то. Небось о девицах своих думал. Всё, распрощаешься теперь и с Агатой, и с Марьей.
Володар заржал конём, на что Кощей мрачно огрызнулся:
– Причём здесь Марья? Я её уже лет сто не видел.
– Как же, сто лет! Ты столько и не живёшь. Вставай!
Кощей вяло и неохотно поднялся, накинул на плечи длинный чёрный халат, расшитый серебристыми нитями, тяжело вздохнул, мысленно не переставая сочинять правдоподобные отговорки.
«Как так? Неужто и впрямь сегодня? Белобог их всех! Что же придумать такое? Может, грибов каких съесть али наплести что-нибудь, якобы захворал, лихорадка, жар да озноб… нет, лихорадка, несварение да зубная боль. Вот. Так лучше».
Братья были похожи. Оба темноволосые, однако у Кощея волосы были жёсткие и прямые и не пушились, как у младшего брата. В глазах у обоих поселилась ночь, а тонкие губы плотной полоской смыкались друг с другом в недовольном выражении. Володар отличался наличием веснушек на носу и щеках, а Кощей гордился мертвенно-бледной кожей, которая среди знати считалась признаком царской крови. Правда, только в Навском царстве, но всё же.
Старший царевич окатил брата сверху вниз унылым взглядом и побрёл через длинный коридор, выстланный багряной половицей, прямиком в умывальню. Там под внимательным присмотром Володара умылся и наконец добрался до кухни, где любил перекусить свежими булочками и потрепаться с кухаркой Ниной – дородной женщиной, родившей не менее пяти ребятишек и не обременённой хоть каким-то желанием двигаться больше, чем требовала того её работа. Володар уселся на деревянный стул в уголочке и принялся попивать молоко, любезно предоставленное бухтящей кухаркой.
– Кощеюшка, что ж ты не весел? – Она потрепала царевича по голове, взлохматив и без того спутанные волосы.
– Батюшка жениться заставляет, али не знаешь? – Он сунул в рот кусок сдобы и принялся жевать с равнодушием и даже сердитостью.
– И что ж плохого? А? Авось красавица, из хорошего роду. Княжна какая-нибудь, – закудахтала Нина, протискиваясь в невероятно узком для неё проходе меж двух широких столов. – Запей вот! Не кривись! Кому сказала? – Она грузно наклонилась и пододвинула кружку, доверху наполненную парным молоком.
Кощей недовольно отпил глоток и вытер молочные капли с подбородка.
– Уродина, уверен, – встрял Володар, а Нина погрозила ему тяжёлым кулаком.
Старший царевич устало закатил глаза и бессмысленно провёл пальцем по узору на вороте. Не случалось ещё и дня, чтобы братец не ляпнул какую-нибудь гадость в его сторону. К тому же сегодня намечались события похуже унылых препираний – встреча с будущей женой. Кощей скривился и пробубнил:
