Сергей открыл глаза. За прозрачными занавесками в проёме окна на светло-голубом фоне уже довольно отчётливо угадывался тёмный силуэт пальмы. Это означало, что время перевалило за пять часов. Сергей ещё некоторое время поворочался в постели, оттягивая момент перемещения из-под одеяла в утреннюю прохладу.
Прошло полтора месяца, как он возвратился в столицу из Северной провинции. Там-то, у самого океана, вставать по утрам было самой приятной процедурой – минимальная суточная температура, около двадцати пяти градусов, приходилась как раз на пять-шесть часов утра. Зато днём – пекло под тридцать пять. А в столице, на высоте за тысячу с лишним метров, днём как в родной деревне летом, зато по утрам холодрыга. Вот тебе и тропики! Сергей для себя заметил: вечная ранняя осень.
Мобильник подтвердил время и добавил: «20/02/2012». Прихватив его, по привычке, вместо часов, Сергей вышел на террасу. Первые лучи солнца только начинали робко касаться вершин видневшегося вдали хребта. Размытые тёмные контуры оживали и вспыхивали чёткими ярко-зелёными очертаниями пологих вершин.
Эта наполненная какой-то мистической силой картина пробуждения природы проникала в сознание сладостным ожиданием радостных перемен.
* * *
Сергей и Марибель расписались полтора года назад, но ещё не жили вместе. Встречались максимум на несколько дней только урывками. После скромной свадьбы в тесном семейном кругу ближайших родственников Марибель, состоявшейся на ранчо Сакраменто, где в то время Сергей работал управляющим, всё оставалось как и прежде. Сергей продолжал жить на ранчо в своей скромной квартирке, оборудованной над стойлами и офисом под крышей конюшни, а Марибель – в столице. Там у неё была чисто женская компания – старшая сестра с пятилетней дочкой. Поздно вечером в пятницу, или с рассветом в субботу Марибель приезжала на ранчо на своём новеньком "ярисе". Выходные проходили так же, как и до женитьбы – в прогулках по окрестностям ранчо и прочих незатейливых развлечениях на лоне природы.
А ровно через год после женитьбы Сергей уволился и уехал в Северную провинцию присматривать за мини-отелем друзей-ганадцев из бывших некогда соотечественников. А вернувшись оттуда через полгода, обосновался в поместье семьи дочки, которая была замужем за местным бизнесменом. Так было удобнее для обоих во всех отношениях. Кроме, разве что, общепринятой совместной семейной жизни.
Теперь встречи проходили по выходным на территории Марибель. А уже оттуда они выбирались на столичный простор с его широким ассортиментом развлечений. Но, сидя в каком-нибудь кафе, или путешествуя по окрестным достопримечательностям, они строили планы на настоящую совместную семейную жизнь. Эта тема была самой приятной.
* * *
Ещё год назад они купили по случаю в одном банке небольшой клочок земли на побережье, в паре часах от столицы. Земля эта предполагалась как первый этап одного проекта, который они тогда разработали с прицелом на безбедное житьё-бытьё, со своим делом, обещавшим выгоду, может, даже в масштабе всей страны. Обсуждая тогда свой проект, они пришли к выводу, что дело это может оказаться выгодным и полезным даже в глобальном масштабе. По крайней мере, все исследования, которые они провели, указывали на такую перспективу.
Составили бизнес-план, представили его на конкурс по народной инициативе, суливший победителям неплохое финансирование. Одна солидная организация даже заинтересовалась идеей. Но дальше интереса дело не пошло, а три призовых места на конкурсе, как водится в таких случаях, одержали более скромные и неприхотливые идеи типа чудо-рюкзака и шумопоглотителя в супермаркетах. Они тогда особо и не расстроились – сами в то время не имели возможности заняться вплотную своим ещё не рождённым детищем.
И вот теперь, похоже, наклёвывалась неплохая перспектива. Сергей был полностью свободен от всяких обязательств. Скопился некоторый стартовый капитал, оба горели энтузиазмом. Единственная загвоздка представляла собой совесть Марибель. Фирма, которой она руководила, принадлежала её университетской подруге, овдовевшей два года назад. До этого фирмой руководил муж Элианы, а Марибель была его правой рукой. Элиана же была полностью погружена в заботы о двух малолетних детях. И теперь Марибель не знала, как объявить любимой подруге о своём решении уйти из фирмы. В её собственных глазах это выглядело как предательство.
Как раз вчера, в очередную воскресную встречу, они в который раз пытались найти какой-то выход из сложившейся ситуации. И всякий раз разговор заканчивался на одной и той же ноте. Когда Марибель вспоминала, каким ударом была для её подруги смерть мужа от спрута мозга, голос её начинал дрожать, а на глаза навёртывались слёзы.
* * *
Сергей вздрогнул. В его руке заплясал и заклинькал мобильник. Звонила сестра Марибель. Одно имя Аны-Луисы, высветившееся на экране, вызвало у Сергея смутное чувство: удивление, смешанное с едва выбивавшейся из глубины сознания тревогой. Часы показывали половину седьмого. В такую рань? Ана-Луиса? Почему она? – Марибель же там рядом…
– Серхио, ты можешь сейчас приехать к нам? – Ана-Луиса пыталась говорить спокойно, но было заметно, что это ей давалось с трудом – в голосе проскользнула едва уловимая неуверенность.
