1. Пролог
Пролог.
- Ари, посмотрите, это самая лучшая матаки! Клянусь бородой сатика, да продлит Единый его годы!
- Где же она лучшая? Смотри, ар, семена плохо просушены, они должны быть серые, а здесь часть – коричневые. Какое зелье я сварю из них? Нет, так не пойдет!
- Ошибся! Я ошибся, не тот мешочек достал, - худой торговец с кожей, цветом и видом напоминавшей бумагу из листьев паротника, испугался, что покупательница уйдет и бросился потрошить свои запасы. – Вот, ари, вот! Это плохая матаки, я перебрал и отложил, чтобы выбросить, да запамятовал, а эта – идеальна.
- Действительно, - молодая темноволосая женщина в традиционном одеянии, какое носили тропиндарки, зачерпнула из мешка, пропустила семена сквозь пальцы, растерла одно и понюхала. – Годится. Сколько, если я заберу все?
- В Андастане за такой товар мне дадут медную монету.
- До Андастана еще доехать надо, потом, туда не один караван из Империи ходит. Дам четверть медяшки.
- Ари, вы меня разоряете!
- Не придумывайте, ар! Я возьму всю матаки, мешок сушеных листьев агры, меру белого перца, десять зерен золотого крила, две ложки пыльцы горца, горсть лепестков риазы и, - женщина перебирала разложенные на переносном столе травы, - два пучка стеблей болотного ронни.
У торговца заблестели глаза – а он не хотел раскладывать товар, решив, что в этом городке нет зельевара!
- Отличный выбор, уважаемая ари! За все – двадцать малых медных монет.
- Двадцать? Побойтесь Единого, ар! Это грабеж!
- И так отдаю себе в убыток, только из уважения к ари!- торговец прижал руки к груди и изобразил самое умильное выражение, на какое был способен. – Продав эти чудесные травы за эти деньги, я не заработаю ни медяшки!
- Пятнадцать!
- Девятнадцать!
- Пятнадцать!
- Восемнадцать!
- Пятнадцать с половиной!
- Семнадцать!
- Шестнадцать, но к уже перечисленному я добавлю чашку порошка из соцветий медвянника.
- Семнадцать и чашка порошка медвянника.
- Семнадцать, две чашки порошка медвянника и еще один пучок стеблей ронни.
Торговец вытаращил глаза, похлопал губами и улыбнулся:
- Ари, я сражен! Ваша взяла – семнадцать, еще две чашки и пучок!
- Уложи все аккуратно, вот в эти корзины, - велела женщина и достала деньги.
Дождавшись, когда последняя покупка была завернута, перевязана и упакована, она покачала головой и пробормотала:
- Как же я донесу? Придется кого-то нанимать.
Называется – дорвалась. С другой стороны, когда ей еще выпадет возможность пополнить запасы, а зелья – ее единственный источник дохода.
Еще раз, окинув взглядом битком набитые корзины, Мариэта протянула торговцу деньги.
- Большая медная! – Но ари, у меня нет сдачи!
- Как это – нет сдачи? – возмутилась женщина. – Что вы мне голову морочите? С вас три малых медяшки, отдавайте сдачу или я позову стражников!
- Стойте, ари, не шумите! У меня нет мелких денег. Совсем нет! Возьмите вместо сдачи раба!
2. Глава 1.
Мариэта в последний раз прошла копорулькой вокруг стволика вириссы и полюбовалась на свою работу – красота! Кустик хорошо прижился, пустил молодые побеги и выглядел вполне довольным.
Даст Единый, в следующем году у нее будут свои листья и, может быть, даже одна или две ягодки этого растения. Из плодов вириссы готовят амиоки, в Империи этой ягоде цены нет. Если вирисса начнёт плодоносить, Мариэта сможет выбраться из нищеты.
Пожалуй, на сегодня хватит – Дневное Око уже высоко, а она собиралась сходить на площадь, ведь вчера в город пришел караван.
Как правило, караван останавливался в Адижоне на день, пополнял запасы еды и воды перед следующим переходом до границы с Андастаном. Пока лошади отдыхали, купцы открывали торговлю. У нее как раз заканчивались некоторые важные ингредиенты, поэтому упускать возможность пополнить запасы она не может.
Мариэта отнесла садовый инструмент в сарайчик, тщательно вымыла руки и принялась исследовать шкатулку, где хранила сбережения.
Всего несколько монет – одна большая медная и восемь малых медяшек - особенно не разгуляешься.
Каждый знает, что самые хорошие товары можно приобрести только с утра. А самые дешевые – перед концом дня. Жалко, что совместить качественное и дешевое никогда не получалось, приходилось выбирать. Но для изготовления снадобий, мазей и зелий ей нужно было только лучшее, ведь от качества ингредиентов зависела исцеляющая сила лекарства. Экономить приходилось на еде и одежде. Мариэта рассчитывала купить и кое-что из продуктов. Также, не помешает кусок ткани, её платья совсем износились, а нижняя юбка всего одна.
Плата за патент росла каждые полгода, доходы же оставались прежними.
Нет, зелья у Мариэты получались отличные, и если бы она жила в столице, то выбирать между «лучшее» и «по карману» ей не пришлось бы. Но здесь, в маленьком Адижоне, состоятельных людей почти не было, все перебивались, предпочитая расплачиваться друг с другом не деньгами, а тем, что сам сделал или вырастил, поэтому Мариэта еле сводила концы с концами. У нее было уже пять больших кувшинов – плата за лечение сына горшечника, десять кусков мыла – за капли для жены мыловара, два крепких табурета – за мазь от ревматизма для столяра, и другие нужные, но в меньшем количестве, вещи. И ни куска ткани на новую сорочку или лишних денег на её приобретение.
