Зона молчала.
Немой ветер, заплутавший в ночной тишине, изредка доносил кроткие цикадные сигналы, будто насекомые боялись лишний раз потревожить округу.
Затаив дыхание, сталкер слушал. Но, как он ни пытался абстрагироваться, дальше приглушенного треска костра все словно обрывалось в глухую и непроглядную темноту.
– Сереж, сделай обличье проще, а.
Басистый голос вернул Сергея в реальность. Сидя ближе всех к скатившемуся с насыпи товарному вагону, приспособленному под схрон, он окинул взглядом лица компаньонов, тоже не спящих в эту ночь.
Исподлобья на сталкера глядел, почесывая бороду, крепкий мужчина средних лет в утепленной куртке с поднятым воротником. Несмотря на лукавые искорки в глазах, взгляд бородача являл собой верх собранности. Ясно было одно: этот человек был самым опытным в кругу собравшихся. Слева от него улыбался из-под капюшона молодой парень, обхвативший колени руками и уставившийся на огонь, всполохи от которого играли на свежем, казалось, еще не видевшем никакого ужаса лице.
Далее по часовой стрелке сидел человек постарше. Поношенный сталкерский комбинезон, заплатанный в некоторых местах брезентовыми вставками, треснувший приклад штурмовой винтовки, выглядывающей из-за плеча, выдавали в нем «старого». Так называли тех, кто верил, что только проверенная Зоной амуниция может обеспечивать выживание и приносить удачу. В руке он вертел нож, поблескивающий в свете костра. Открытая банка тушенки, к которой ветеран так и не притронулся, свидетельствовала о глубоких размышлениях, в которых тот пребывал.
И, наконец, между бородачом и Сергеем расположился Тритий – сталкер, с которым Зона обошлась по-свойски: никакие дозы облучения ему были не страшны. Дар или проклятие, злой рок или безобидная шутка – никто не мог объяснить этой необычайной способности. Камуфляжная одежда с армейской разгрузкой поверх достались ему от прошлой солдатской жизни.
– Что сталось-то? Чего вы такие потерянные?
– А какими нам еще быть после ходки, Вареник? – вздохнул Сергей, подбросив в огонь парочку сухих веток.
– Бухими хотя бы! – Бородач, переводя взор с одного сталкера на другого, принялся активно жестикулировать, пока Малой – так звали самого младшего в группе – не понял намек и не поднялся, отправившись к перевернутому товарняку.
– Ну ты погляди…
– Чего ты хочешь? Почти все тропы на окраины перекрыты, стройка в самом разгаре, – подал голос бывший вояка. – Извелись все, пока ползали по зарослям.
– У-у, – отмахнулся Вареник, но тут же оживился, приняв от Малого бутыль с мутной жидкостью. – Нет бы со мной и Прутом центр разведывать!
«Старый» сталкер, услышав свое прозвище, невольно повел головой.
– Околицу им подавай! Что вы там нашли… Кучи фонящего непотребу, шавки злые, артефактов немае! То ли дело – центр…
Мечтательно промычав что-то нечленораздельное, так как забил себе рот куском колбасы, бородач кивнул в сторону товарища и, прожевав, продолжил:
– Вот Прут сегодня свидетелем был, как мы из двух «зольников» вытащили по «мазню»! Вы «мазень» видали хоть раз-то? Во-от! Такого хабара на окраинах ныне не сыскать.
Усмехнувшись, Прут наконец принялся за тушенку. К потрескиваниям костра добавилось довольное чавканье.
Вновь попытавшись «прослушать» округу, Сергей сбился, покачал головой.
– Вот гляжу на тебя, Сереж, и думаю, что в тебе Тритий с Малым нашли? Сколько вы уже вместе шатаетесь?
Вареник, подняв глаза, ненадолго призадумался.
– Месяц? Два?
– Полгода, – хмуро поправил Тритий.
– Як запущено…
– Малого натаскать надо, прежде чем всей группой в центр тащиться, – серьезно молвил Сергей, смерив бородача усталым взглядом. – Что ты взъелся, в самом деле?
Молодой сталкер тем временем отвлек внимание на себя, наигранно выдав грустный вздох. Тритий, давно заметив, как тот всматривается куда-то вдаль сквозь темноту, проследил за его взглядом.
Над лесным обрамлением в потемках тонул холм, с которого словно маленький фонарик потерявшегося путника мягким фиолетовым светом мерцал «душегуб» – редкий и таинственный артефакт.
Малой переглянулся со всеми, прежде чем неуверенно выдать:
– А может, туда махнем завтра?
– Вот! Видишь! – Вареник скорчил довольную гримасу. – У тебя уже люди за «душегубом» готовы идти, лишь бы подальше от твоих рутинных ходок!
– Все, помолчи, не слышу ничего из-за тебя, – тихо осек мужчину сталкер, нахмурившись и потонув глазами в языках пламени.
Цикады и хворост в костре трещали на разный манер.
– А-а, ну да… Теперь я понял.
Варенику потребовалось немного времени, чтобы собраться с мыслями: сказывался ударивший в голову алкоголь.
– Вы что же, на байки о «слушающих» уповаете? Думаете, Зона правда может общаться?
Сергей еле слышно вздохнул. Он давно слушал Зону. С тех пор как оказался в этом гиблом месте. Только шумовые явления и помогали ему сосредотачиваться, иной раз подсказывая, где мутант, а где человек, предупреждая о возможных опасностях, поджидающих на пути.
Кто-то уважал таких «слушающих», кто-то смеялся над ними. Однако здесь действовало негласное правило, когда сталкеры держались человека, не раз возвращавшегося живым с тяжелейших походов. Простым доверием то было или чутьем, но выживали и те, кто находился рядом с такими «одаренными». Потому нередко ходоки сбивались в группы наподобие той, что собрал вокруг себя Сергей. Не сам, правда, а оттянув на себя часть людей, примкнувших изначально к Варенику.
