1. Пролог
- Волчья подстилка! Сука!
С лица Охотника стекали грязные потёки воды. Мужчина надсадно кашлял и отплевывался, а трясина у его ног быстро зарастала сочной травой, маскируя смертельную ловушку твердой, на вид, поверхностью.
- Проклятое болото! – цыкнул ученик за его спиной. – Выжечь и дело с концом.
- Идиот, - прорычал мужчина.
И Боги не смогут Бабкину Топь осушить. Гиблое место - на костях и крови рождено, черными проклятьями подпитано. Его умений не хватило и сотню ярдов пройти – силы исчезли, будто кто-то встряхнул и насухо выжал. Его! Самого Охотника! ПрОклятые земли...
- Виноват, - привычно отозвался Ученик, - так может это… ну ее? Сдохнет в этих дебрях…
Охотник выругался. Чтобы сука эта меченая сдохла? Да она тут как у себя дома! Даром что пузо на нос лезет…
- Сдохнет?! – зашипел, надвигаясь на ученика. – Она должна была сдохнуть на центральной площади! Оттраханная всеми, и в первую очередь мной, слышишь?! Мной! А не «надежным малым», которого ты поставил на страже! Это было так трудно, найти нормального, демон возьми, стражника, который одну хренову ночь постережет брюхатую суку?!...
Ученик пятился, испуганно косясь на серебряный клинок, который Охотник вытащил из ножен.
- …А теперь она – там! – рявкнул на весь лес. – Найдет себе нору и родит чистокровного, мать его, оборотня, зачатого в законном браке с Истинной парой!
- Болото… не пустит… - мямлил ученик. Светлые сосульки волос липли к вспотевшему лбу, и за версту несло страхом. Охотник сплюнул под ноги – вот же сцыкливая тварь досталась. Если бы не дальний родственничек сдохшему лорду – вспорол бы брюхо и дело с концом. Но нет, убивать мальчишку нельзя...
Охотник чертыхнулся, прекращая пугать будущего «хозяина» замка. Но как же погано все вышло, а! Столько усилий впустую! А момент хорош… Смена власти в государстве, новый король на троне, которому и дела нет до происходившего в провинции.
Охотник хорошо знал о беспутстве старшего сына правящей династии. Сел бы младший на трон, может, и не получилось бы достать тварь.
Опять повернувшись к болоту, Охотник все же вытащил клинок и, стащив перчатку зубами, медленно провел лезвием по ладони.
На землю упали крупные капли крови, и болото жадно впитало их, запоминая владельца.
Тихий шепот заклятья был похож на шорох сухой змеиной кожи. Пусть гадина сбежала, но у него есть кое-что, чтобы не дать ей уползти навсегда. Кровь будет звать обратно. Не давать покоя, взывать о мести, ради которой оборотни добровольно бегут в ловушку. А он подождет. Время не имеет значения. Теперь город в его распоряжении, и можно взять любую девку. Рано или поздно одна из них родит сына. Пусть Охотники не живут столько же, сколько оборотни, но научились по-другому продлевать отпущенные им годы.
- Идем, - хрипло окликнул ученика. – Время тебе встретиться с будущими подданными. И постарайся не выглядеть жалко.
2. Глава 1
(70 лет спустя)
Накинув на голову капюшон, Виола крепче затянула шнуровку на груди и запахнула полы. Предрассветные сумерки – опасное время, впрочем, как и любое другое в Блэквилле. Стража давно перестала появляться ночью, отдавая город на растерзание преступности, а днем только делала вид, что следит за порядком. Лишится кошелька на рынке? Легко. Напороться на нож в глухом переулке? Запросто. Потерять девичью честь в руках обезумевшего от выпивки бродяги или богатея, желавшего развлечений? Нервная дрожь рассыпалась по коже крохотными льдинками - этого Виола боялась больше всего. Даже не человеческий – животный страх. Он струился по венам холодной мерзостью, и становилось дурно от одной мысли, что ублюдок, вроде сыночка лорда…
- Виола… К-ха… Доч…кха, - прокашляла из комнаты мама.
Девушка горько вздохнула - совсем плоха матушка! Уже говорить стала, что отец зовет. Снится ей по ночам, красивый и сильный – такой, каким уезжал из поганого Блэквилла. Обещал жене и маленькой дочери, что через три полных месяца вернётся и увезет отсюда в столицу. Там спокойнее и тише, все же сам король живет, а значит хоть какой, но порядок есть. Да так и сгинул. Уж семь лет прошло.
Мать сначала проклятья слала вперемешку с горькими слезами – оставил любимый одну, не пожалел и дочку. До тех пор, пока в руки им не попало письмо, задержавшееся в пути на целый год. Не от отца – стражей, что нашли неподалеку от столицы разграбленный караван. Живых не осталось. Отца смогли опознать по медальону – там, на обратной стороне, было выбито его имя и откуда он родом.
С той поры мать и слегла. И год от года все хуже…
- Девочка моя, - приподнялась на подушках, - не ходила бы сегодня…
Виола присела на краешек постели, аккуратно застеленной теплым, но видавшим виды покрывалом, и осторожно погладила худую руку матери.
- Все хорошо будет, - пообещала так правдиво, как могла. – Еще несколько недель, и зиму можно будет спокойно перенести. А по весне и ты на ноги встанешь. Точно говорю.
Может, тогда они смогут убраться отсюда. Жить в Блэквилле стало совершенно невыносимо. Прежний лорд был самодуром, а новый еще хлеще.
- Тревожно мне, дочка.
А ей-то как не хочется идти гнуть спину на хозяина замка. Но к зиме, когда движение по торговому пути замирало, работы только и оставалось что на лорда и шайку его прихлебателей.
