1. Пролог
(Прим. автора: в больше степени данный пролог важен для тех, кто любит детали, и соединяет эту историю с предыдущей)
Он открыл глаза и закашлялся. Песок забился в уши, в нос, скрипел на зубах, он был везде вокруг: красная пустыня простиралась на многие километры, скрываясь даже за горизонтом.
Мужчину припорошило песком, но он всё же смог подняться и осмотреться. Везде красные поля, и ни одного ориентира. Небо, настолько яркое, что на него было больно смотреть, освещало всё жёлтым светом, но солнца не было, как и облаков.
Ещё раз оглядевшись, он просто пошёл, не помня себя, своего имени, своего предназначения. Зачем он здесь? Что было до того, как он открыл глаза в этом странном месте?
Мужчина не помнил ничего, а потому без страха просто шёл, это всё, что он мог в данный момент.
— Э-хо! — тёмное пятно, показавшееся ему миражом, издало странный звук. — Смотри-ка, опять человечек! Да ещё и живой! — мужчина частично понимал говорившего. Проморгавшись, он сухими красными глазами уставился на людей. Они сидели верхом на странных животных, похожих на ящеров. Звери длинными языками смачивали глаза, и мотали головой, но не издавали ни звука.
— Ой-йо, вот же проблема на нашу голову, давно их не появлялось! — второй человек потёр затылок, пришпоривая своего ящера. — Понимаешь нас?
— Плохо, — прохрипел мужчина.
— Нам приказано всех таких, как ты, везти начальнику, полезай на рхогу, — он не разобрал слова, но жест говорившего был довольно красноречивым, потому мужчина подошёл ближе. Ящер внимательно следил за ним, но был послушным, позволив на себя залезть.
— Где я?
— Ракшасс, человек. А ты, видимо, вывалился из портала. Знаем мы таких, хотя не много вас выживает-то. Кому-то больше везёт, вываливаются на границе сухого моря. Натворил, небось, чего, в мире своём, раз попёрли тебя? И с чего у вас там решили, что наш мир — помойка? Все отбросы скидывают... За что тебя, а?
Мужчина не понял ничего из длинной тирады незнакомца, смог только спросить:
— На каком языке вы говорите?
— Имрит, какой ещё. Все древние расы на имрите говорят, только вы, люди, своё что-то придумали. Как звать?
— Не знаю...
— О-о, это что-то новенькое, — сказал второй всадник. — Этот что же, ещё и без памяти? Видимо, сотворил что-то совсем ужасное... А это у него что?
Первый всадник повернулся, чтобы рассмотреть человека. На его шее висел окружённый множеством заклинаний мешочек. — Неужто с подарками скинули? А, Кэб, возьми-ка эту штуку. Что-то подсказывает мне, что там что-то интересное!
— Человек, — обратился к мужчине Кэб, — дай-ка мне это, — он показал на шею и протянул руку, в которую безоговорочно положили искомое.
В мешочке было письмо, написанное на различных языках, в том числе и на имрите. Демоны, а странные всадники относились именно к этой расе, переглянулись. Импульсы исходили от письма, явно отправляя послание отправителю.
— Маяк, — изрёк Кэб. — Человеки с той стороны хотят выйти на связь, Бэк, дело явно крупное. Что-то там у них интересное есть, раз все наши звери к ним пытаются перебраться.
— Нужно сообщить капитану...
«Ракшасс — мир, населённый демонами разных мастей, мир, в котором единственная власть — это Владыка, столь древний, что не осталось тех, кто помнил бы его ребёнком. Демоны, в жилах которых течёт магия, признают только силу и презирают слабость. Здесь есть рабство, и рабами становятся те, кто не может постоять за себя, те, кто не представляют важности для Ракшасса, пешки, которых природа обделила Даром...»
Девушка отложила книгу, поморщив нос.
— Напомни мне, почему мы отправили в другой мир человека, склонного к драме?
— Потому что он опытный историк и учёный, — мужчина погладил жену по голове, проходя мимо.
— А почему тебя назначили ответственным за связь с демонами?
— Ну не Тайлариона же! — вспомнил кузена он.
— У него жена, и дети на горизонте, это верно.
— И это он женился позже меня! — прозвучало с укором.
— Зато сколько у нас с тобой возможностей, Эррон!
— Будем объективны — у тебя. Мне твоя беременность не мешала бы.
— Ты ужасный муж, — изрекла девушка. — И я говорила не про Тая. Гиберт Гриннли очень подошёл бы на роль консула Эльса.
— Не трогай Гиберта. После трагедии, что произошла в их семье, я удивлён, что он хоть как-то включился в это дело.
— Ну, в Ракшассе сейчас те маги, что... — девушка вздохнула. — Какими же отвратительными бывают люди!
— Дора, любимая, ты преподаёшь в ВАМИТе и до сих пор удивляешься?
— Мои студенты — самые прекрасные на свете, не нужно на них наговаривать.
— Да, а твой начальник совращает мою сестру.
— Я бы сказала, что Руна совращает Эдварда, а никак не наоборот.
— Что верно, то верно... Знаешь, с момента выпуска прошло почти два года, а ощущение, что я до сих пор студент. Так часто видеть своих преподавателей — это, конечно, ужасно.
— Это ты про меня?
— Это я про твоих дружков.
— Фу, какой ревнивый!
— Ой не притворяйся, тебе это нравится.
— Бу-бу-бу, — Дора хмыкнула. — Ладно, как там демоны? Ты же отчёт сейчас читаешь? Хорошо себя ведут?
— Хорошо. Честно, этот «испытательный срок» — полная чушь. Внедрили сотню демонов в Эльс, мы отправили к ним примерно столько же наших магов, но при этом «официальной встречи ещё не состоялось». Понимаю, границы так просто не открыть, но даже делегации не было!
