Не стой в чужом захвате! Бери захват сам! Книга о Ярославе Кероде

Родился я давно, 13 ноября 1934 года, но детство свое еще помню. Семья наша была крестьянской. В Львовской области, сегодня это пригород Львова, было большое село Товщив, в 18 километрах от города, но все равно оно считалось глухоманью, мы там жили.

Регулярно тренироваться я начал в 1950 году, в 16-летнем возрасте, довольно поздно по нынешним меркам, но тогда, в послевоенные годы, условий для занятий спортом практически не было, как не существовало понятий детского и юношеского спорта. Не было, скажем, такой возрастной градации, как юниоры. Вместе тренировались и мальчишки, и недавние фронтовики.

Эльвира Керод,

супруга Я. М. Керода:

Ярослав переехал во Львов, где жила его сестра, и стал жить самостоятельно в четырнадцать лет.

Особой родительской любви и заботы в юности он не получил, хотя сестра помогала ему.

Общество «Динамо» арендовало школьный спортзал, и там я начал тренироваться у Александра Афанасьевича Столярова. Он был фронтовик. Занимались мы борьбой без разделения на виды, регулярно – три раза в неделю, не чаще, один раз в день, естественно. Человек пятнадцать нас было, может, двадцать, причем разного возраста: и юноши, и взрослые.

Приходили в зал, раскладывали борцовский ковер размером шесть на шесть, тренировались, потом убирали, в угол складывали – и так каждый день. По всем видам выступали и на соревнованиях.

Как это было: смотрим календарь спортивный – ага, соревнования по классической борьбе (ныне греко-римская борьба). Так, будем выступать. Взвешивают всех, все идем и выступаем по классической борьбе. По самбо соревнования – все идем и боремся по самбо. Потом по вольной борьбе. В послевоенное время это типичная ситуация была. Внутри одного спортивного коллектива – три вида борьбы. Все уживались как-то на этих шести квадратных метрах…

Первые соревнования, в которых мне довелось участвовать, были по классической борьбе. К другим видам спорта, как мне казалось, у меня не было способностей, а борьба давала свободу творчества, удавалось выигрывать у тех, кто был старше и крупнее.

В 1949 году отменили карточную систему, хлеб уже можно было свободно купить. Все стали жить чуть-чуть полегче, но всё равно непросто. У меня распорядок был такой: вагончики поразгружаешь ночью с субботы на воскресенье, в воскресенье отоспишься, баня, в понедельник на занятия, с занятий на тренировку – и так вся неделя.

В одном здании с нами тренировались гимнасты, и в частности Виктор Чукарин, олимпийский чемпион по спортивной гимнастике 1952 и 1956 годов, прошедший во время войны немецкий концлагерь. А до этого он был ранен и контужен. Виктор был примером для всех нас: если чего-то хочешь достичь, просто трудись, ведь Чукарин, скажем, в таких же условиях жил, как и мы.

По самбо я выступал лучше, чем по остальным видам. Хотя и по классической борьбе я боролся нормально, и по вольной тоже. Как говорится, борец – он и есть борец.

Ярослав Керод на открытии соревнований по борьбе

Перед занятиями по борьбе в зале проходили тренировки фехтовальщиков. Часто, приходя пораньше, я разминался вместе с ними, иногда даже немного фехтовал. Потом с первым из тех, кто приходил на тренировку борцов, мы раскладывали маты, я растапливал печку.

Спустя какое-то время меня даже официально оформили «истопником со своими дровами».