НеБелоснежка

Осень. Пустынны пляжи Коктебеля. Убраны зонтики и скамейки, только раздевалки синими пятнами украшают безжизненный пейзаж. И бронзовый Волошин смотрит не на море, а на собственный музей. Музей не работает, но несколько точек продолжают обслуживать редких туристов. Осеннее неласковое море шумит, пенится у берега, отражает редко выходящее из-за туч солнце. И тени Карадага.

Я не спускаюсь на пляж, посидев на скамейке, встаю и облокачиваюсь о парапет и смотрю вниз.

Старой раздевалки на месте нет, кабинка новая, а место, где она стояла, засыпано крупной галькой и обнесено красной ленточкой. Лишь она напоминает о недавних событиях. К началу курортного сезона поставят новую.

Многие постараются забыть ужасное происшествие, страху народ натерпелся. Вновь пребывающие, наоборот, считали, что это только добавило популярности Коктебелю. А мнимые очевидцы, которых оказалось гораздо больше, чем тогда присутствовало на пляже, придумывали легенды, не имеющие ничего общего с действительностью.

С того самого необыкновенного дня прошло несколько месяцев. Но я до сих пор не могу дать объяснение произошедшему летом. Мне кажется всё, что случилось, находится за гранью понимания, или мы вообще не осознаём, в каком хрупком и неизведанном мир живём. И непрерывно подвергаемся опасностям, предугадать и предупредить которые невозможно.

Посёлок давно является центом притяжения всяческого народа. Благодаря Максимилиану Волошину, а ещё больше – его матери, Елены Оттобальдовны Глазер.

Воистину, островок счастья на Киммерийском побережье. На некоторых пляжах вода пока чистая, особенно утром, можно искупаться, днём сиё мероприятие только для бесшабашных и рисковых граждан.

Приятно прогуляться по набережной, перекусить и забраться на гору Кучук-Енышар, где нашёл вечное упокоение знаменитый писатель и художник. Правда, делать это лучше в пасмурный день, как сегодня. Всего плюс десять и облачно, но идти на гору в одиночестве желания нет. Я решил ограничиться небольшой прогулкой и посидеть на скамейке напротив музея.

В этом году мы с внуком вдвоём. Родственники не слишком жалуют Крым, а наши ближайшие соседи приедут позже – мой ровесник с внучкой Лизкой, которая младше Умника на год. Часто мы выбирались вчетвером, благо и у меня, и соседа нормальные мотороллеры. Сели и поехали. Но внуку и одному не скучно.

Преодолев несколько километров и поставив наше средство передвижения на стоянку, мы спустились на пляж. «Умник, сбегай за мороженым и купи себе, что хочешь». Он – на редкость сообразительный парнишка, сообразительный и интересующийся буквально всем. Знаю, что принесёт мороженое, минералку – мне газированную, а себе – без газа.

Я расположился на подстилке. Надел тёмные очки, достал смартфон. Новости, как всегда, были условно положительными и повторяли известные тезисы. Ведь не могло быть иначе! Посмотрел на время и выключил. Внук вскоре вернулся с пакетом, кинул его рядом, и принялся за мороженое – тепло, за двадцать пять. «Молодец, – похвалил его. – Купаться будешь? Волнения нет, вода пока чистая». – «Буду, только съем трубочку и переоденусь».

Ему пятнадцать, он только что закончил девятый класс и перешёл в десятый.

На пляже было немноголюдно, и почти все раздевалки свободны.

Я проконтролировал, как он зашёл в синюю кабинку, присел на подстилку и стал смотреть на море. Оно спокойное и ласковое и серебрится в солнечных лучах. Стайками бегут прогулочные яхты. С горы взлетают парапланеристы и парят над бухтой.

Народ постепенно занимает свободные места, поодиночке или целыми семействами. Моментально появляются разносчики всевозможной снеди – пахлавы, мидий, горячей кукурузы. Но пока есть не хочется – то позже, после купания, и обязательно под крышей и на свежем воздухе.

Прошло пять минут, а внук не возвращается. Не похоже на него. Нехотя встал, посмотрел в сторону кабинки. Но её на том самом месте нет! Что за чертовщина! Я сам видел, как он заходил! Мистика какая-то! Осмотрелся по сторонам – внук как сквозь землю провалился! Что ж, подожду немного, может, ему что-то не понравилось, и Умник пошёл в другую кабинку.

Однако ни через десять минут, ни через двадцать Умник не появился. Я начал беспокоиться, хотя не припомню, чтобы в Коктебеле случались какие-то серьёзные происшествия.

По набережной постоянно курсирует наряд в летней форме. Хотя днём – тишь да гладь, разве что вечные набухлоиды, сидя на газонах или прямо на асфальте, выпрашивают деньги на опохмелку. На картонках так и написано: «На бухло». Зато честно. Застряли в прошлом веке. Но они – безобидные.

Увидел полицейских, подошёл, рассказал о ситуации, показал фото Максима. Они разослали его коллегам и сообщили по рации, чтобы обратили внимание на мальчишку и пошли вместе со мной на место происшествия.

Удивительно, теперь кабинка на месте, в очереди – один человек. На стенке – снятое платьице.

«Вот видите, раздевалка на месте, не беспокойтесь, мы поищем вашего внука». Хотели было уйти, но тут появилась молодая женщина в полосатом купальнике и закричала: «Рита, ну, сколько можно переодеваться! Опять копаешься, несносная девчонка! Скоро замуж, а ты…. Уже десять минут!» – «Да, долго, – подтвердила стоящая у кабинки женщина. – Она как зашла, так и не выходит!»