Глава 1. Знатные кренделя
В Аглее пропадала великая актриса. Самым сложным было убедить ее, что это не так уж и плохо, и не дать-таки ей пропасть. К счастью, сдобные крендели обладали ни с чем не сравнимой силой внушения, и сейчас Аглея стояла перед кухаркой, наивно и беспомощно хлопая ресницами, и лепетала что-то про внезапное озарение: вот ей уже семнадцать, а она не умеет заваривать пристойный чай. То есть подавать умеет, и с сервировкой справится получше остальных, и даже в сортах разбирается, как положено даме ее происхождения, а вот заваривать…
– Твоего происхождения?! – ядовито переспросила кухарка, уперев руки в боки, и сощурила один глаз. От него тотчас разбежались лучики морщинок – чрезвычайно ехидные и крайне язвительные, даже добавлять ничего уже не нужно было. Но она, конечно, добавила. – Дама?!
С нами почти никогда не разговаривали в подобном тоне. Аглея растерялась, не зная, что ответить, но мне было вполне достаточно того, что кухарка отвернулась от печи, сосредоточившись на незваной гостье в своих владениях.
Я прижалась к наружной решетке на кухонном окне и собралась с духом. Дело было несложным: кухарка торопилась, чтобы успеть приготовить сладости к празднику, и угли в печи пылали опасным жаром. Им требовалось совсем немного, чтобы полыхнуть.
Языки пламени вырвались вверх, жадно облизали устье печи и задвинутый противень с кренделями. Один рыжий сполох выглянул наружу и изогнулся буквой «Г», прежде чем погаснуть, и я расслабила пальцы.
Аглея сморгнула слезы и тотчас «спохватилась»:
– Ой, генеалогия! Я же не выучила! – и мгновенно потеряла интерес к завариванию чая.
А я отошла от окошка и закрыла ладонью свечу. Подождала секунду – и открыла, а затем с чинным и совершенно невинным видом двинулась в сторону часовни. Украшать ее цветами к празднику полагалось мне, Кибеле и Сапфо, но я специально встала пораньше, чтобы успеть все в одиночку. Остальным в это время полагалось выбраться через заранее подготовленный лаз в школьной ограде и прокрасться к старому пню на опушке, где кухарка обычно оставляла испорченную выпечку – птицам и лесным духам.
Я лично полагала, что лесным духам крендели ни к чему. А то, что так вредно воспитанницам «Серебряного колокольчика», что в повседневном меню отсутствует напрочь, вредно и птицам. Разве не естественный долг любой доброй девушки принять удар на себя и спасти беззащитных существ? Подгоревшее тесто, в конце концов, легко счищается ножом, а что при этом не сохраняется праздничный вид – так мы здесь птичек спасаем, а не проводим время в бесплодном чревоугодии…
С часовней я управилась ещё до рассвета. Кибела и Сапфо пришли помогать – с большим свертком, ещё теплым и упоительно пахнущим свежей сдобой. Аглея чуть задержалась, но мы благородно отложили ее часть подвига. Со своего задания на кухне она вернулась расстроенной, и крендели сыграли ещё и роль моральной поддержки, поскольку мы трое – с набитыми ртами – едва ли могли ее оказать.
– Миз Замбас сказала, что таким, как я, умение заваривать чай точно не пригодится, – пробурчала Аглея и тоже вцепилась зубами в крендель.
Я пожала плечами. В словах миз Замбас было зерно истины, но Аглея едва ли хотела услышать об этом ещё и от меня. Она и сама догадывалась, что кухарка права, иначе бы просто пропустила все мимо ушей, как и прочие пустые нравоучения.
– Наверняка это со злости, – предположила я вслух. – У тебя была реплика, которая лишний раз напомнила миз Замбас, что она играет роль обслуги при нас, даром что законнорожденная. Но это тебя учат вести беседы и сворачивать салфетки лебедем, а она возится по локоть в муке и обжигается о печь. Конечно, миз Замбас была расстроена и сорвалась на тебе, потому что ты, в отличие от учительниц и попечителей, ей ничем не ответишь… как ей кажется, – я отсалютовала надкушенным кренделем со срезанным бочком, и Аглея наконец-то усмехнулась.
– Я понимаю, – кивнула она, – и что сказать надо было именно так, иначе бы и в самом деле пришлось учиться заваривать чай, тут ты права, просто… – она передернула плечами и откусила от кренделя, чтобы иметь законный повод не озвучивать неприятную мысль.
Я снова пожала плечами, но промолчала. Как бы мы ни переживали и как бы ни старались вести себя подобающе дамам благородного происхождения, это ни на что не влияло и ничего не могло исправить. Так зачем тратить душевные силы на чужие впечатления?
Но здесь девочки согласны со мной не были, и я, следуя собственному принципу, оставила свои мысли при себе и сосредоточилась на оставшихся сладостях. Ужасающая опасность – целых двадцать сдобных кренделей с корицей – была отведена от несчастных птичек меньше, чем за час. Мы припасли часть доброго дела на ужин, чтобы не вызвать подозрений за завтраком, и разошлись по своим делам. Школа «Серебряный колокольчик» готовилась отметить свой тридцатилетний юбилей, и заданий хватало всем.
Кухарке, наверное, досталось даже лишнего. Но после пассажа о дамах ее уже никто особо не жалел – и в помощницы не вызывался. Впрочем, кто бы нас пустил?..
Нам и в самом деле едва ли пригодилось бы умение заваривать чай. А я вскоре и вовсе забыла об оборванном разговоре, потому что гости на юбилей, как выяснилось, начали прибывать в школу гораздо раньше, чем мы рассчитывали.
