Штат Вашингтон, Блэквиль.
Июль. 1995
За несколько лет работы в Блэквиле Виктор Пайнс понял: если день начинался хорошо и мирно, к полудню случится локальный апокалипсис. Обычно с утра спешили люди с жалобами, думали, что чем быстрее они сообщат о разбитом садовом гноме, тем быстрее офицеры найдут этого особо опасного преступника.
Виктор помассировал виски, снял очки в роговой оправе и ещë раз вчитался в материалы дела. Самое крупное преступление в городе за последние несколько лет: студент ограбил ломбард, вынес оттуда несколько украшений и тут же попытался продать ценности. Дилетант. Его поймали во время попытки продать вычурное сапфировое ожерелье на пути в Спокан Вэлли. Оставалось заполнить все документы, но что-то до сих пор не давало покоя. Упустишь мелкую деталь, и адвокаты разнесут дело, а это никуда не годится.
Блэквиль – маленький город, здесь полицейский участок, пожарная станция и офис городского управления соединились в одном здании, и иногда сотрудники разных ведомств пересекались, с ними приходили горожане. Жалобы, просто болтовня, громкое прихлëбывание кофе, шлепки по клавиатуре смешивались в раздражающий неразборчивый шум. Виктор предпочитал отгораживаться от своих коллег, заткнув уши берушами и представляя, что он на необитаемом острове. Сидел где-нибудь вдали, под пальмой, и изучал всë то, что записано со слов преступника. Жалостливая история о краже только из благих побуждений… Вот оно. Он придвинулся к экрану и открыл копию видеозаписи с камеры банка напротив. Пойманный преступник, утверждал, что был один, на записи видно, что убегали трое. Лиц, конечно, не разглядеть. Будь изображение чуть лучшего качества… Но об этом не приходилось даже мечтать. И живых свидетелей нет. Как всегда.
Как только Виктор собрался взять телефон и договориться о беседе с задержанным, его с силой хлопнули по плечу. Безмятежный мир под пальмой рассыпался в кокосовую пыль. Пришлось вытащить беруши.
– Вик, у нас катастрофа!
Виктор глубоко вздохнул, бросив взгляд на часы, сегодня тикавшие особенно громко. Ровно полдень. Какая неожиданность! Он посмотрел на Блейка Коллинза, своего приятеля по полицейской академии. В узких кругах он был широко известен как «минус пять»: ему вечно не хватало пяти баллов до лучшего результата. С недостатком в пять баллов он заканчивал академические курсы на C, а не на B, с недостатком в пять баллов на письменном экзамене уже который год оставался в звании офицера. Блейка это вроде как и не расстраивало, только с годами после работы он стал выпивать чуть больше пива, осложняя себе прохождение ещë и тестов физической подготовки.
– Что случилось? Опять подростки слишком громко слушали музыку?
– Хуже!
Блейк преувеличивал если не всегда, то часто. Он громко говорил, расхаживал по общему кабинету, задевая стопки папок с обращениями граждан на чужих столах и театрально заламывал руки. Иногда Виктор представлял его в поношенной мантии на городской площади. В видениях Блейк во всë горло цитировал Нострадамуса, и даже это занятие подходило ему больше, чем роль офицера полиции.
– Что тогда? Кот застрял на дереве перед домом миссис Эвардс и его мяуканье подозрительно похоже на мат?
– Смеëшься, да? Хуже. Ребëнок!
– Неужели? – Виктор выгнул бровь. Ему казалось, что Блейк и сам больше ребëнок, но в жизни всякое случалось. – Эва всë-таки беременна? Поздравляю.
– Ты прикалываешься или сто? – волнуясь, Блейк не выговаривал «ч» и тряс головой, так что его мелкие кудряшки словно оживали. – У нас в усастке ребëнок. И хуже всего, сто его нашли не патрульные, а какой-то журналюга, фоткает сейчас всë. И эти зануды из СЗД сейчас припрутся.
Со службой защиты детей у Блейка были непростые отношения, связанные в первую очередь с их главным инспектором Лией Андерсон. На всякий случай он предпочитал не встречаться со всеми представителями Службы: никогда не знаешь, какого инспектора вытащишь в лотерее.
Виктор повëл плечом, откинулся на стуле и несколько секунд помолчал. Просьбу приятеля он знал и без озвучивания: пойти и разобраться с этим делом. Сейчас, когда шеф полиции в отпуске, а его заместитель отчитывался лично мэру о деле про ограбление ломбарда, роль того, кто ведёт задушевные беседы с общественностью, досталась ему. Виктора ещë несколько месяцев назад неофициально признали «заместителем заместителя», во многом из-за умения долго отвечать на глупые вопросы со спокойным лицом и голосом.
– Ладно, отлично, идëм. Ребëнку сколько?
– Да дьявол его знает, карапуз какой-то.
– Тогда сначала на парковку.
Виктор поднялся с кресла, поправил воротник плотной форменной рубашки и широким шагом отправился вниз. Блейк торопился за ним в своей обычной несобранной манере: спотыкался на ровном месте, путался в собственных длинных ногах, ронял прикреплëнную к карману ручку. Мимо прошëл, кивнув им, Том из пожарного отделения. «Без формы, – отметил про себя Виктор, – хотя бы у них всë в порядке».
Патрульные машины в этот час ездили по Блэквилю и выискивали возможные нарушения. Только две остались возле участка на случай экстренных вызовов, которые случались максимум раз в год. Городок, казалось, накрыт особым туманом, скрывавшим его от крупных неприятностей. Виктор не мог сказать, что ему это не нравилось. Пока горожане в безопасности, всë отлично.
