На дальних подступах к «Оверлорду»
Осенью 1940 года, едва только миновала угроза немецкой высадки на Британские острова, Черчилль обратился к населению оккупированной Франции с радиообращением, в котором намекнул, что ждать освобождения осталось недолго – экспедиционный корпус союзников вернется на Континент и власти нацистов придет конец. Несмотря на громкие обещания, ни сам премьер, ни его генералитет не горели желанием высаживаться во Франции. Все хорошо помнили, чем закончилась для союзников попытка сразиться с армией Гитлера, не забылся и кошмар позиционных боев Первой мировой войны, стоивший Англии целого поколения. Определенные шаги, тем не менее, предпринимались. В октябре 1941 года назначенный на должность главы Командования комбинированных операций лорд Луис Маунтбеттен получил от Черчилля такое наставление: «Я хочу, чтобы вы приступили к подготовке нашего великого вторжения в Европу. Такова теперь ваша главная задача. Вы должны подготовить основы будущего вторжения, определить его философию, а также разработать специализированное снаряжение и технику, чтобы упростить его проведение. Вы соберете наших лучших планировщиков, аналитиков и конструкторов и проследите, чтобы они всё сделали правильно. Все военные штабы Англии сейчас занимаются оборонительным планированием. Вас это не касается. Ваш штаб должен думать отныне только о наступлении». Лорда Маунтбеттена не без основания считают крестным отцом десантной операции в Нормандии в 1944 году. Под его началом были определены принципиальные основы высадки на континенте, гласящие, что союзники должны: «во-первых, захватить надежный береговой плацдарм в желаемом месте, подавив все выявленные вражеские оборонительные средства. Во-вторых, осуществить прорыв крупными силами с берегового плацдарма, в то время как людские и материальные резервы, боеприпасы и грузы снабжения должны непрерывно поступать на берег и затем – к передовым частям, независимо от погодных условий, в течение следующих недель. В-третьих, сковать основные силы противника так далеко от зоны вторжения, как только возможно, обманом и отвлекающими операциями, а когда обман будет раскрыт, всячески препятствовать передислокации подкреплений к району высадки бомбардировками транспортных путей на широкой территории, начатыми за несколько месяцев до вторжения».
Лорд Луис Маунтбеттен, под началом которого были разработаны основные принципы будущего вторжения союзников на Европейский континент.
Вскоре возникла необходимость проверить теорию практикой, и лорд Маунтбеттен в спешном порядке разработал локальную операцию по высадке морского десанта в районе французского порта Дьепп. Первоначально удар задумывался как очередной диверсионный рейд, но более крупными силами, а объектом атаки должна была стать радарная станция, расположенная в скалах западнее города. Британия и Германия активно развивали радары, превратившиеся в важный инструмент войны, и шанс завладеть новыми технологиями считался достаточной причиной для риска жизнями сотен солдат и моряков. Однако, по мере подготовки, операция все больше и больше превращалась в прямую атаку вражеского порта с уничтожением всей доступной инфраструктуры. Разумность проведения такой акции стала предметом широких дебатов между штабом Маунтбеттена и руководством армии Метрополии. Высшее командование ставило под сомнение целесообразность удара по Дьеппу, ссылаясь на огромный риск и не совсем понятный характер предстоящего десанта в рамках существующей военной стратегии. Но в дело вмешался начальник Имперского Генерального штаба сэр Алан Брук. В беседе с Черчиллем он достаточно внятно мотивировал необходимость атаки на Дьепп: «Ни один ответственный генерал не возьмется за серьезное планирование вторжения на континент, пока у нас не будет в активе хотя бы одной достаточно серьезной десантной операции, позволяющей проверить и откорректировать наши планы». Рейду на Дьепп был дан зеленый свет, и результаты его оказались самыми плачевными. Войска союзников, главным образом канадские, понесли тяжелые потери, немецкая пресса ликовала, транслируя слова Гитлера по поводу фиаско в Дьеппе: «Попытка вторжения с треском провалилась! Что думает Сталин по поводу этой неудачи Черчилля?» Нередко встречаются утверждения, что рейд был коварной авантюрой Черчилля с единственной целью – убедить Сталина в том, что открытие «второго фронта» в Европе в 1942 году невозможно. Можно много дискутировать по этому поводу, и, вероятно, в таком посыле присутствует определенная доля правды, но, все же, Черчиллю в тот момент куда важнее было поставить на место излишне ретивых и пышущих оптимизмом американцев, чем оправдываться перед Сталиным.
