еще не февраль, а чернила почти на исходе. выходит,
созрели слова – спелым яблоком ньютону очередному
падать на голову. мне не жарко, не холодно, вот оно:
я наконец-то уместен и внятен, одет по погоде и моде,
созвучен городу.
я мудрее и старше вчерашних написанных слов,
и глупее завтрашних. я новее и чище апрельской капели,
я почти только что из купели, надо мной же корпели
столько учителей. я теперь обнулен – это весь мой улов,
я готов.
я готов километры пешком по дорогам длинным,
из меня никакой супермен, но по-своему славный парень:
я вода, что упрямо и медленно точит камень.
мы же знаем с тобой, из какой ты податливой глины
меня лепил.
мы же знаем, что сила в зерне, не в корнях
столетнего дуба. (а теперь, разумеется, в ньютонах,
после этого яблокопада).
я почти ни к чему не готов, что, по сути, – готов к любому.
расскажи мне, как надо.
раз еще не февраль, а чернила почти на исходе —
значит, стоило только начать.
и пока я нащупывал даже не путь, а просто —
на это право, понял:
то, что мой голос тихий и слабый —
это не повод
