Пролог
Я с силой
прикусила губу, чтобы не застонать от боли. И без того Софи смотрит на меня
мокрыми от слез глазами, а в них самих затаился такой страх, о котором дети не
должны даже догадываться.
- Нелька, ну
куда ты собралась? – пробурчал дед Габрис. – Отлежалась бы ещё денек-другой.
Чего ж так торопиться?
Выдавила
улыбку, чтобы успокоить ребенка. Моего ребенка. Как бы дико и непривычно это
для меня не звучало. И протянув руку, потрепала её по макушке.
- Да тут
идти-то всего ничего, - возразила я Габрису. Понимала, что и он волнуется, как папа родной, но ничего не
могла с собой поделать. – Мне нужно самой увидеть, что от дома моего осталось.
- Стоит дом
твой, говорю же, - проворчал дед. Хотя
какой дед? Ему только полтинник исполнился, но жизнь всех нас знатно потрепала.
Чудом уже было, что живыми вырвались из
плена, да до родного приграничного городишки добрались. Я, правда, последнюю часть
пути не помню, в горячке была. Но не бросили товарищи по несчастью ни меня, ни
Софи. За что я им благодарна буду до конца дней. Гаврис же продолжал меня
уговаривать – Стекла повыбило только, а так стоит целехонький.
И здесь
велись ожесточенные бои, когда армия противника отступала. На нашей Лавандовой
улице уцелело, по словам Гавриса, меньше половины домов. И я хотела лично
убедиться, что дом Нели и Софи устоял, то есть теперь мой дом. А ещё надо было
проверить тайник, в которой Нели успела припрятать все ценности прежде, чем
солдаты ворвались в её дом. Увидела из окна, что творится у соседей и поняла,
что и её с малышкой не пощадят.
Сейчас я
могла рассчитывать только на этот тайник. Зима придет очень быстро, не заметишь
даже. А поля стоят пустыми, как и огороды при коттеджах. Третий год уже стоят,
отдыхают. Да, есть лес, где можно насобирать грибов и, если повезет, ягод. Но
на такой диете долго не прожить.
Выдохнув, я
снова попыталась встать с кровати, дед тут же подставил плечо, обхватив за
талию.
- Глупая ты,
Нелька. Ну куда сейчас так спешить? Что пару деньков тебе дадут?
- Так свои же
разграбят всё, что осталось, - шепотом произнесла я. Но больше всего боялась,
что очередные беженцы просто оккупируют мой дом. И как я докажу право
собственности? Документов-то никаких нет, а сейчас кто сильнее, тот и прав.
- Ты думаешь,
что-то ещё осталось? - с сомнением
протянул дед, пока я пережидала очередной приступ боли. Снова тихо выдохнула и
сделала первый осторожный шаг к двери, ободряюще улыбнувшись доченьке.
- Мам, -
шепнула она и тихо всхлипнула. – Мамочка, полежи ещё... Ты же совсем недавно
очнулась. А вдруг снова...
Новый всхлип
резанул по сердцу острым ножом.
- Тсс, тихо.
Всё хорошо. Я уже практически здорова, - наклонилась, чтобы обнять девочку, тут
же ткнувшуюся мне в живот. Пришлось снова прикусить губу, чтобы не вскрикнуть
от боли.
Зажмурилась
до звездочек в глазах, чтобы не расплакаться и медленно погладила Софи по
голове. Как же я мечтала о собственном
ребенке в той жизни? Сколько по врачам ходила?.. А потом и по святым местам и
церквям, вымаливая милость. А потом вернулся рак, и пришлось снова сражаться за
собственную жизнь. Только в этот раз я проиграла. Хотя, возможно, и выиграла.
Не знаю, кто подарил мне второй шанс, но использую я его на полную катушку.
Даже если после случившегося с Нели, я
не смогу иметь детей, одно чудо у меня уже есть. И я сделаю всё возможное,
чтобы моё дите было счастливо и ни в чем не нуждалось.
А для этого
надо все-таки добраться до дома и проверить тайник. Медленно, очень медленно мы
добрались до выхода из дома. Во дворе на костре Рута варила похлебку из того,
что смогли найти в огородах и подполах: где картошку завалящую нашли, где
морковку. А в некоторых огородах самосадом укроп вырос. Остальные соседи разбрелись по ближайшим
незанятым домам в поисках провианта и одежды. Оккупанты отсюда эвакуировались в
спешке, бросая вещи, а иногда и полные чемоданы. На кухню многие просто не
успевали забежать. И в этом была наша удача: мародеры не успели прошерстить все
дома.
- Нелька, -
Рута, наконец, увидела нашу процессию. – Куда это ты собралась?
- Теть Рут,
не начинайте, - попросила я вымученно. – Мне очень надо домой попасть. Объясню
всё потом. Приглядите за Софи?
- Нет, мам, я
с тобой, - тут же воспротивилась дочь, вжимаясь в мой бок ещё сильнее. Она
вроде, как поддерживала меня с другой стороны, но больше мешала, путаясь под
ногами.
- Смотри,
Аннели, как бы кровотечение снова не началось, - покачав головой, предостерегла женщина. За
что получила мой укоризненный взгляд. Зачем ребенка-то пугать? Рута тут же
прикрыла рот ладошкой, глянув на всхлипнувшую девочку.
- Пойдем,
родная, раз ты со мной, - прошептала я, погладив в очередной раз макушку
ребенка.
До моего
коттеджа надо было пройти всего метров пятьдесят, но как же тяжело они мне дались.
Дверь была распахнута настежь, а, значит, мародеры все-таки здесь побывали.
Непонятно вынесли ли что-то или просто устроили разгром. Впрочем, беспорядок
могли навести и временные жильцы, пока в спешке собирали вещи. Хотя нет, так
загадить могли только беженцы. Видимо, здесь был перевалочный пункт для тех,
кто возвращался домой. Не стала даже пытаться подняться на второй этаж в
спальни, прошла в гостиную. И пару минут изучала обстановку, подавив тоску и
горечь в душе. В живых остался стол, пару колченогих табуреток кто-то принес
сюда, или сам смастерил. Закопченный потолок и подгорелый паркет, видимо,
дымоход в камине засорился, груда грязных тряпок по углам. Да от пианино
остались одни обломки – его использовали на дрова. Зато шторы остались на
окнах, а это уже подарок небес. Из портьер можно сшить одежду вместо тех
обносок, что были на нас. А тюль можно использовать на шапероны, с непокрытой
головой женщинам здесь ходить неприлично.
