Подруга мне сказала: «Приезжай хоть на недельку, а то сидишь там в четырех стенах, как домашняя клуша». Я была не в восторге оттого, что она считает меня домашней клушей, но на самом деле все было именно так. Последние пять лет моей жизни дались мне с большим трудом, и вот теперь в мои тридцать два я ехала на поезде в ее загородный дом, точнее родовое гнездо ее семьи, в котором она обитала.
По телефону она мне рассказывала, что там просто рай. Иногда она мне присылала фотки оттуда, и я видела, что там обширная территория почти на берегу моря, а рядом был лес.
Мне, на самом деле, было все равно, что там у них за дом, мне просто хотелось свалить куда-то, чтобы не думать ни о чем. Я бы с удовольствием пожила и в деревянном сарае, если бы мне пообещали, что на это время отключат от моего леса темных дорог, где я потерялась и потеряла надежду когда-либо выбраться к людям.
Авена сама вызвалась встретить меня возле поезда. Она сказала, что приедет за мной на своем автомобиле. Это было хорошо, потому что я смутно представляла, как добраться до их родового гнезда самостоятельно. Чтобы я поехала к ней, мне надо было сказать именно эти слова, какие сказала она: «Приеду и заберу возле поезда». Поэтому я быстро купила билет, правда, только в один конец, обратного билета я не купила, чтобы иметь свободу выбора, когда мне уехать оттуда. Вполне могло оказаться, что мне так будет некомфортно и я решу уехать раньше. Хотя мне везде было некомфортно прежде всего потому, что некомфортно мне было с самой собой.
Честно говоря, то психологическое состояние, в котором я жила, оставляло желать лучшего. Я была слишком подавлена, и когда мне год назад на работе предложили работать удаленно, я с радость согласилась, а последние месяцы вообще не выходила из дома. Поэтому сейчас мне нужно было сменить обстановку, и приглашение Авены я восприняла с большой радостью. Сменить обстановку, вообще уехать из своего затворничества было для меня выходом, хоть бы и чисто географическим. Я планировала, что пара недель, проведенных в другом месте, оторвут меня и от гораздо большего зла – интернета, виртуального пространства, в котором я зависла. «Ты где? Я в Сети. То есть в нигде». Я слишком устала быть там, где меня никогда не было, в этом «нигде», причем постоянно, то есть онлайн. Я подумала, что лучше буду лежать на берегу моря или бродить в настоящем лесу. В лесу быть гораздо лучше, чем в Сети, потому что кажется, что еще немного, и можно найти выход, то есть дотянуться до себя прежней, у которой было что-то большее, чем никнейм и аккаунт.
***
Когда-то с Авеной мы работали вместе. Всех удивляло, что она приезжала на машине премиум-класса и работала на зарплату, которой ей бы и за десять лет накопительства не хватило, чтобы самой купить такой автомобиль. Наши сотрудницы ее называли богачкой и особо не любили, но мне было пофиг. Я была слишком увлечена своей карьерой и личной жизнью, чтобы сплетничать или завидовать, у меня просто на это не хватало времени. В те времена у меня все складывалось как нельзя лучше, и у меня не было ни тени сомнений, что будет и дальше так же замечательно. Я всегда отлично училась, прекрасно работала, встретила своего мужчину, мы стали жить вместе, и все это по любви. Как говорится, ничто не предвещало…
Я не могу сказать, что мы с Авеной сильно дружили, я относилась к ней так же, как и к другим. Она же выделяла меня. Нам было приятно поболтать вместе во время ланча. Я никогда не спрашивала ее о личном, это было как-то неуместно, учитывая, что скоро я должна была возглавить наш отдел по работе с клиентами и она должна была стать моей подчиненной. Она была старше меня на пять лет, и дни рождения у нас стояли почти рядом – у меня пятого мая, у нее третьего. Однажды мы договорились, что когда-нибудь отпразднуем их вместе, но до этого так и не дошло.
***
В поезде мне повезло, в купе я была одна, поэтому могла делать все, что хочу. Но ничего не хотелось. Я просто лежала на спине и смотрела в потолок, который был молочного цвета и поделен на квадраты. Я считала квадратики на потолке, из которых он состоял. Свет в купе часто вздрагивал, а потом и вовсе погас, оставив меня наедине со своими мыслями. Они опять уносили меня в прошлое. Странно было думать, что каких-то пять лет назад все было по-другому.
Я вспоминала этот момент, после которого все с немыслимой скоростью рвануло вниз. Я не пыталась найти оправдание своей невезучести, но этот фрагмент моей жизни отчетливо вставал перед моим внутренним взором, когда я думала о том, почему застряла в безысходности.
Это случилось пять лет назад. Кажется, был еще март. Еще не сошел снег. Я задержалась на работе допоздна, потому что всегда была очень работоспособна и хотела успеть больше. Трудоголик? Вряд ли, я просто всегда делала то, что мне нравится, а работать мне нравилось. Мне работа приносила удовольствие, и я хотела получить этого удовольствия как можно больше. Другие сферы моей жизни не были вытеснены работой, напротив, я от работы получала положительные эмоции, чтобы наполнить ими свою личную жизнь. А личная жизнь меня вдохновляла на работу. Я успевала везде и совсем не думала, как это у меня получается, потому что это происходило естественным образом.
