Откровение и закат. Избранные стихи в переводах Владислава Цылёва
В книгу вошли избранные лирические произведения Георга Тракля, которые условно относят к «зрелому» периоду его творчества. Тексты подобраны таким образом, чтобы читатель смог получить целостное представление об уникальном мире его «потусторонних» откровений. В русском переводе впервые представлен «Драматический фрагмент», а также некоторые известные стихи поэта в ранних редакциях. В книгу включён раздел, иллюстрирующий сложности в интерпретации и «переводе» поэтического «Я» Г. Тракля.
Читать Откровение и закат. Избранные стихи в переводах Владислава Цылёва онлайн беплатно
Переводчик Владислав Васильевич Цылёв
Иллюстратор Владислав Васильевич Цылёв
© Георг Тракль, 2021
© Владислав Васильевич Цылёв, перевод, 2021
© Владислав Васильевич Цылёв, иллюстрации, 2021
ISBN 978-5-0053-2568-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
• Чёрный дрозд в неволе поёт
Gesang einer gefangenen Amsel
Георг Тракль
Огненность кротости
Слово о Георге Тракле
«Сердце поэта – твердыня его, Стихи – певучие символы веры»1
Эльзы Ласкер-Шулер2(Из стихотворения, посвящённого Георгу Траклю)
• Интонация гения
«Кто мы? Синие плачи
Родника в глуби мшистого леса,
Там где утайно фиалки
Благоухают весной»
Г. Тракль
Поэтика Тракля темна и загадочна. Экстатическая и странно-надломленная, она наполнена видениями иных миров и отголосками неведомых таинств. И вряд ли переводима. На языке смыслов она допускает множество различных толкований, каждое из которых в состоянии осветить только фрагмент в бесконечной и неумопостигаемой мозаике целого. Поэтому без всякого преувеличения можно сказать, что даже все вместе взятые эти толкования никогда не смогут не только «окончательно» разобраться в парадоксальном «хаосе ритмов и образов» Тракля, но и тем более «раскрыть» главную – и обворожительную! – тайну, заключенную в стихах поэта – красоту их потустороннего песнопения.
Что же наделяет стихи Тракля такой возвышенной прелестью и одновременно непостижимой и болезненной силой – Неестественное? Сверхъестественное? Противоестественное?
«Они вне моего разумения» —
признался друг Тракля – философ Людвиг Витгенштейн3, автор «Tractatus logico-philosophicus» —
«но их интонация переполняет меня счастьем. Это интонация во истину гения».
После многократных и безуспешных попыток аналитически разобраться в фантасмагорическом калейдоскопе образов Тракля на основе логических форм языка, Витгенштейн сделал в своём дневнике потрясающую запись об источнике метафорического мышления поэта:
«В действительности, имеет место невыразимое. Оно манифестирует себя, это явление мистическое».
Другой великий современник Тракля, поэт Райнер Мария Рильке был не менее потрясён необъяснимыми «мелодическими подъёмами и спадами» и лирическими откровениями Тракля:
«Глубоко тронутый, удивлённый, в смутных догадках, растерянный… “ —
так он описал своё состояние после прочтения «Себастьяна во сне» – второй книги Тракля, которая увидела свет уже после смерти автора4.
«Переживания Тракля происходят как будто бы в мире зеркальных отражений и заполняют собой всё его пространство, которое остаётся недоступным, подобно пространству в зеркале»
– продолжает Рильке, и невольно задаётся вопросом о поэте, создавшем такие неповторимые по образности и интонации стихи:
«Кем же он всё-таки был?»5.
• «Poite maudit»6
«…и Господь возложил на Него грехи всех нас».
(Ис.53:6)
«Я родился лишь наполовину» —
заявил о себе Георг Тракль – певец экстаза и смерти, безумец распада, без сомнения, принадлежавший к числу «проклятых поэтов». Истязая свой дух между светом и тьмой, он – и неприкаянный нищий, ведущий никчемную жизнь, распутник и наркоман с репутацией кровосмесителя из-за двусмысленной связи со своей младшей сестрой Гретой – музой всей его непродолжительной жизни. Но он же и ангел, отрок невинный, аскет, низринутый с неба под гнетом проклятия, тяготеющим над всем человеческим родом: он – обиталище боли, недуг бытия, кровавый закат человечества.
«Духу предай своё пламя, отчаянье жгучее;
Воздыхая, голова подымается к полночи,
На всхолмье весны зеленеющей; где кровью когда-то
Изошел кроткий Агнец, что скорбь претерпел
Глубочайшую; но следует Тёмный за призраком
Зла, или же влажные крылья он расправляет
К золотому нимбу солнечному, и содрогается
От колокольного звона грудь его, болью истерзанная,
Упование дикое; мрак низвержения пламенного»7.
Так «кем же он всё-таки был» – автор этих «воздыхающих», «болью истерзанных» строк?
«Агнец» и «Тёмный»? … – не узнаём ли мы в этих двух образах – казалось бы, таких несовместимых и, в тоже время, таких нераздельных! – противоречивые лики самого поэта, его «упование дикое» и «отчаянье жгучее» – его дух, его «кровь», его «пламя»? Словно приговор самому себе Тракль произнесёт однажды во истину стоические слова о своём предназначении и участи:
«Я не смею уклоняться от ада» —
не догадываясь ещё о том, что восстание ада уже уготовано ему, и в самом скором времени «мрак низвержения пламенного» всецело охватит его – в смертоносной бойне при Гродеке8.
• «Духом сошедши в темницу духов»9
Уже в раннем возрасте в поведении будущего поэта наметилась тревожное отклонение от нормы, которое заставляло задуматься о его душевном здоровье и приводило в недоумение жителей города: однажды, без видимой причины, он бросился наперерез бегущей лошади; в другой раз, явно испытывая судьбу, он кинулся на рельсы, увидев приближение локомотива – к счастью, обе попытки не имели каких-либо серьёзных последствий для юного Георга. Как знать, может быть под впечатлением подобных бессознательных «опытов» и появились годы спустя такие поразительные строки в «Себастьяне во сне»:
