[{Посвящается моей маме}]
ГЛАВА 1
Бальный зал королевского дворца сиял тысячами огней. Свечи горели в хрустальных люстрах и канделябрах, отражались в зеркальном потолке, натертом паркете из розового клена и зеркалах простенков, повторяющих формой высокие окна, распахнутые сейчас настежь. У одного из выходивших в сад окон и стояла баронесса Кайла Кэрве Турин, резко обмахиваясь желтоватым костяным веером, словно желая насладиться ароматами ночных цветов и отдохнуть от танцев и духоты. Увы, баронессе было не до наслаждений. В ее возрасте танцевать всю ночь уже было даже неприлично, пожалуй, – сорокалетней даме больше пристало следить за собственными дочерьми. Именно это баронесса сейчас и делала, и с каждой минутой лицо ее все больше каменело, зато глаза обретали выражение, свойственное отчаявшейся, загнанной дичи.
Тэя Турин, ее очаровательная, добрая, но такая наивная и неопытная дочь, уже второй раз танцевала с его высочеством Лиамом. Еще один танец – и девочка себя скомпрометирует. Принц – мужчина, его скандал не коснется, а будущность Тэи окажется под угрозой. Стоит признать, рядом они смотрелись красиво; словно сговорившись, оба были в белом, и теперь выделялись в яркой, пестрой толпе танцоров, как две водяных лилии на темном пруду. Кайла беспокойно провожала взглядом идущую в куранте пару: ее девочка, такая хрупкая и легкая, как мотылек, все внимание отдавала его высочеству, который ей с жаром что-то говорил. Поистине Лиам мог бы претендовать на титул Прекрасного Принца! Высокий блондин с густыми длинными локонами и ярко-синими глазами, широкоплечий, с узкой талией и бедрами, совершенное лицо склоняется сейчас к восторженному личику Тэи…
Будь Кайла моложе, она и сама позволила бы себе помечтать о таком мужчине – но лишь помечтать! Музыка стихла, и Кайла с трепетом ожидала, не поведет ли принц девушку на третий танец? Прикрыв рот веером, выдохнула с облегчением: Лиам вел Тэю к матери, как полагается. Обмен парой вежливых фраз, и Лиам оставил дам, на прощанье обласкав Тэю жарким взглядом, от которого девушка вспыхнула нежным румянцем.
– Ты великолепно танцевала, дорогая, – похвалила Кайла дочь. – Но уж слишком откровенно ты восхищаешься его высочеством. Бесспорно, он восхитительный мужчина, но…
– Мама! – прервала ее девушка, совершенно забыв о вежливости и почтении. – Мама, Лиам признался мне в любви!
– Нет! – сдавленно вскрикнула баронесса, тут же скрывшись за веером и стараясь вернуть самообладание.
– Мама? – изумленный взгляд серо-голубых глаз сразил баронессу наповал.
– Дорогая, мне жаль, но его высочество помолвлен, – как можно мягче произнесла Кайла. – Идари деи Альда, принцесса Иларина – не та невеста, которой можно безнаказанно пренебречь.
– Ах, мама, он меня любит! Я уверена, принц, как благородный кавалер, не заговорил бы о любви, если бы у него не было серьезных намерений. Он разорвет помолвку, вот увидишь, и женится на мне!
Тэя сияла, как утренняя звезда, и была уверена в своих словах так явно и безусловно, что ее мать не нашла слов для спора. Чтобы собраться с мыслями и выиграть время, баронесса подобрала выбившийся из прически дочери золотисто-рыжий локон и подхватила его тонкой невесомой шпилькой – целая россыпь таких шпилек хранилась в парчовой бальной сумочке опытной дамы.
– Дорогая, я ничуть не сомневаюсь в благородстве его высочества, – осторожно начала баронесса, – но, умоляю, веди себя сдержанно и молчи! Ты помнишь, что этот бал дан в честь посольства Иларина? Нельзя, чтобы принцесса узнала, как ее пока еще жених ухаживает за другой девушкой. Разрыв этой помолвки – дело не только деликатное, но и политическое, поэтому раньше времени даже намек на скандал не должен дойти до послов.
– Да, мама, Лиам мне уже объяснил, все непросто, и нам придется подождать, пока все решится. Принцу придется убедить их величеств и разорвать помолвку со всем возможным почтением к ее высочеству, я понимаю. Этого требуют государственные интересы.
Девушка была серьезна, как будто и в самом деле понимала, что происходит.
– Я рада, что ты готова подождать – ради государства, конечно. О! К нам идет какой-то молодой человек, кажется, младший Гаррэ. Прими приглашение, будь милой и не подавай пищи для слухов. Держи лицо, доченька!
Младший Гаррэ действительно пригласил Тэю, получил согласие и повел улыбающуюся партнершу в круг: начинался живой, огненный ригодон. Баронесса проводила молодых людей ленивой снисходительной улыбкой, но, едва прозвучали первые такты, покинула облюбованное место у окна и со всей возможной поспешностью, которая могла не привлечь внимания, отправилась по анфиладе парадных залов. Стараясь придать себе скучающий вид и казаться просто гуляющей, дама выискивала в толпе гостей единственного человека, который мог бы ей помочь – свою сестру, графиню Тиану Кэрве Эстревен-и-Лор, обер-гофмейстерину ее королевского величества.
А дама Эстревен-и-Лор, в девичестве Кэрве, в это время была на службе. По чести, Тиана всегда была на службе, даже когда спала в своей одинокой постели. У Тианы не было личной жизни, вся ее жизнь была служением королеве Надайн. В любой момент она готова была явиться пред своей августейшей повелительницей и исполнить – даже не приказ, а минутный каприз. Муж Тианы уже лет десять как не приезжал ко двору из загородного поместья, что никого не удивляло: восьмидесятилетний старик окончательно забыл, кто он такой, и не узнавал ни жену, ни прислугу, ни собственных детей от первого брака. Любовника обер-гофмейстерина, может, и завела бы, но опыт придворной жизни лишил ее иллюзий, и любой флирт увядал, не начавшись. Тиана прекрасно понимала, что юные красавцы слетаются на ее высокое положение – ну и, отчасти, на внешнюю красоту, – ровесники ищут необременительной постельной связи и пользы от ее, Тианы, связей при дворе, а от мужчин постарше уже и толку в постели не будет. Графиня уже давно махнула рукой на любовь и прочую чепуху и заботилась о своей внешности только для собственного удовольствия и по долгу службы: начальница канцелярии королевы не имела права выглядеть неухоженно и не соответствующе статусу.
