Падший. Вопреки

1. Пролог

Ступая на носочках, словно кошка, босыми ногами по холодному каменистому берегу и вдыхая запах жизненного обыкновения, она размышляла о том, что люди напрасно усложняют своё и без того серое существование. Почему они настолько неправильные, неидеальные, несовершенные? Чем сильнее любят, тем сложнее прощают. Любимых обижают, а врагам улыбаются и недоброжелателям уподобляются. Человеческий срок не предполагает расточительства, но они разбрасываются им впустую, будто будут жить столько же, сколько расы Алиандра. Богиня завидует своему оппоненту, ведь и она могла создать что-то более интересное, чем обычных людей.

Каллистрата не видела, но услышала звучание ветерка, образуюшего из пространства её соперника.

— Это ещё не победа, Алиандр, не радуйся, — проговорила она, не поворачиваясь к нему лицом.

Он подошёл к ней ближе, со спины, и положил руки на её нежные оголённые плечи.

— Мы можем сделать вид, что спора не было, — прошептал он рядом с её ухом, — забыть всё.

— Ты можешь просто сдаться? — спросила она вкрадчиво, сбрасывая его руки и поворачиваясь к нему лицом.

— Что ты задумала, Каллистрата, ответь. Падший ведь здесь не потому, что ты его пожалела или тебе стало скучно?

— Откуда в тебе столько любви к ним, Алиандр? — бросила она ему, отворачиваясь.

— Я не позволю тебе разрушить наш мир! — крикнул он ей в спину.

2. Глава 1 Попытка первая

Любовь сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.

Тургенев И.С.

Джордан

Малышка моей так и не стала: сбежала раненой птицей, истекая кровью. Тысячи ножей вонзились в мою спину, но я заслужил их, ведь я принимал её за свою вещь, а она, вопреки всему, продолжала любить чудовище. Я вспомнил себя. Вспомнил, кем являлся, но моя зависимость от её любви не исчезла, она выросла стократ и стала неподъёмной для моих плеч, она давила и мешала дышать.

Уже несколько недель Рейни со Штормом кочевали с острова на остров в поисках убежища. Моё кромешное Альтер-эго всегда находило их, слышало её жалобные ночные всхлипы, упорно не выходившие из головы, словно были прибиты там гвоздями. Невыносимо больно видеть её боль. Все попытки поговорить оказывались бесполезны. Шторм, подобно цепному псу, и на метр не подпускал к своей хозяйке, видя во мне абсолютное зло.

Вызывало ли это желание уничтожить Карстак? Да! Мне хочется весь мир обрушить на головы Халлса и Сары, Каллистраты и Алиандра за то, что посмели вмешаться в мою жизнь. Но больше всего я ненавидел самого себя. Нужно быть честным с собой – в случившемся виновен только я и никто больше. Жестокая угроза Каллистраты убить Рейни, если я оступлюсь, посадила меня на незримую цепь, а Рейнхара стала моим ошейником, удавкой. Но эта удавка не на шее, а на сердце. Одна когтями выдрала мою бьющуюся плоть, другая – заставила мёртвое сердце биться, чувствовать, пылать и страдать. И только сейчас я смог осознать – к Мариангеле я и близко не испытывал столь незнакомых ярких и нежных чувств. Считая Мари своей собственностью, я решил, что только я имел право владеть ею, мне было плевать на её желания, мне нужно было просто посадить её в свою клетку. Сейчас я сам оказался в клетке из-за девчонки с синими, как безмятежное море, глазами.

Я буду ждать. Я умею ждать. Придёт время – и агония спадёт с её души.

Рейнхара

«С Днём рождения меня», — с грустью поздравила я саму себя.

Сидя вместе со Штормом на вершине крутого утёса, на другом конце Карстака, среди неизведанных и необитаемых земель, я просто смотрела на безмолвную гладь океана и наслаждалась запахом природной чистоты. Мне не хотелось покидать это место, потому что мой внутренний мир разрушен, но именно здесь я собиралась восстановиться и построить себя заново. Погрузившись в свои нерадостные размышления, я не сразу обратила внимание на то, как золотистые искорки начали слетаться из пространства, нарушая моё уединение. Божество снова решило навязать свои услуги?

— Рейнхара, я ещё могу уничтожить твои чувства к чудовищу, — предложил Алиандр.

— Нет, Рейнхара, не слушай его! — вмешался женский голос.

Наконец-то и богиня решила показать себя. И если бы эта встреча произошла хотя бы пару дней назад, то, скорее всего, моя реакция была иной, нежели сейчас.

— Я не позволю вам вмешиваться в мою жизнь! — дерзко ответила я двоим демиургам Карстака.

Алиандр с довольной улыбкой лишь развёл руками и исчез, словно его предложение – провокация для богини.

— Как ты смеешь?! — зашипела Каллистрата, надеясь меня напугать.

Зря. Сейчас я не испугалась бы даже демонов преисподней.

— Смею! Люди не игрушки! Что ты можешь сделать? Убить меня? Так убей! Возьми и убей! К такой любви ты меня привела? Разве об этом я просила тебя? — в сердцах выкрикнула я ей.

— Во всём виновен Алиандр! Это он вмешался, — ответила она, поправляя длинные черные волосы и разглядывая Шторма.

— Ты оправдываешься? — Меня удивили её слова, ведь ни на что другое, кроме как на оправдание, это не было похоже.

— Дерзкая девчонка, ты пожалеешь, если не будешь делать так, как нужно мне, — пообещала Каллистрата и так же растворилась в пространстве, оставляя после себя след из серебристых искр.