Крохотная комнатка в Бруклине едва вмещала кровать и стол, но для Питера Паркера это было убежище. Стены, будто живые, хранили его секреты, а тишина была его единственным спутником. Пока однажды дверь не скрипнула.
Мэри Джейн стояла на пороге, её рыжие волосы, словно пламя, освещали тусклый коридор. Её глаза, полные смеси гнева и боли, пронзили его.
"Ты думал, что я просто забуду?" – её голос дрожал, но не от слабости. Питер замер, словно паук, попавший в свою же паутину. Сердце, которое он так долго заглушал, забилось с новой силой.
"Мэри Джейн, я… не мог рисковать тобой," – он пробормотал, но она шагнула ближе, сокращая дистанцию между ними. Её дыхание, горячее и прерывистое, смешалось с его."Ты всегда думаешь, что знаешь, что лучше для всех. Но ты забываешь, что я тоже могу выбирать," – она положила ладонь на его грудь, чувствуя, как его сердце бьётся в унисон с её.Питер почувствовал, как её прикосновение, словно электрический разряд, пробежало по всему телу. Его руки, будто невольно, обвили её талию, притягивая ближе.
"Мэри Джейн, я…" – он начал, но она прервала его поцелуем, страстным и властным, словно пытаясь вырвать из него все слова, все страхи.Она была его грозой, его огнём, и Питер, как мотылёк, не мог устоять перед её пламенем.Поцелуй вспыхнул, как искра в пороховой бочке, разжигая забытые чувства. В нём смешались обида и страсть, горечь разлуки и жажда близости. Питер ответил на него со всей отчаянной нежностью, на которую был способен. Он упивался её вкусом, её запахом, её присутствием, словно пытался наверстать все потерянные дни.
