1
Домой я уже возвращался с испорченным настроением. Начальство именно сегодня решило попросить задержаться. Такое бывало нечасто и хорошо оплачивалось, так что я обычно не возражал. Даже становилось интересно, когда скучная рутина разбавлялась авралами, гонкой на время, сложными заданиями, которые надо выполнить «вотпрямщас». Это был вызов моему профессионализму.
Но не сегодня. Сегодня я спешил домой.
Дорогу к дому ожидаемо завалило снегом. Разумеется, утром трактор всё почистит, мы не задумываясь скидывались на это регулярно.
Но ведь нужно-то мне проехать сейчас!
Было бы совсем замечательно – застрять в снегу и опоздать на день рождения единственного сына.
Дарина встретила меня на пороге гостиной и привычно потянулась своими огромными губищами. Я слегка нагнулся, позволяя ей – тоже уже привык.
– Ты в последнее время какой-то неласковый, – привычная жалоба. Раз в пятый её слышу.
Но что я могу сделать? Мне ужасно не нравятся её накачанные губы. Кажутся неприятными и на вид, и по ощущениям. Как будто кукла с гипертрофированными частями тела. Не хочу прикосновения этих валиков – но как я ей это скажу теперь?
Надо было возражать до того, как она пошла к хирургу.
И, честно говоря, не знал, что так будет. Раньше ничего не вызывало у меня такого отвращения – ни волосы, ни грудь, ни ногти. Даже если бы она меня предупредила о том, что собирается сделать со своим лицом… Я бы, наверное, просто сказал «попробуй».
Как обычно.
Она и попробовала. Мне не понравилось.
Но теперь поздно что-либо менять.
– Я просто устал и торопился. Витя, наверное, спрашивал, когда я приеду?
– Да, но… В общем… – она сложила свои валики на лице бантиком. – Я не удержалась и уже отдала подарок.
Внутри вспыхнуло острое разочарование. Вспыхнуло – и тут же я подавил его, сделав непринуждённый вид.
– Зачем? Всё равно Витя не будет его собирать один. Он и паяльник-то в руках не держал.
И, кроме того, я бы очень хотел видеть его в момент вручения. Видеть восторг в его глазах и какую-то смешную детскую гордость.
Гордость за меня. За то, что у него такой папа.
– Ну извини! Я просто не утерпела! – Дарина снова потянулась ко мне, но я сделал вид, что не заметил, повернувшись к ярко освещённой комнате, наряженной шариками.
Детей было много. Сколько – навскидку сосчитать не получилось, но не меньше десятка. В том числе три девочки, отметил я с неожиданным для себя удовлетворением. Растёт сын!
Всем нашлось занятие. Кто-то нацепил очки виртуальной реальности и показательно не замечал остальных, напоминающих о своей очереди. Кто-то возился с большим мэйн-куном Барсиком, которого на пике моды выпросила Дарина, но теперь побаивалась из-за размеров. Некоторые играли с внушительным Витиным автопарком в игрушечном городке.
А Витька-то сам где?
Непривычно тихий, сын сидел в уголке с коробкой радиоконструктора и…
И моим братом Димой в детстве.
Сразу даже и не понял, кого мне напоминает серьёзный мальчик с тёмными волосами, торчащими во все стороны. Ощущение того, что я его уже видел, стало сменяться пониманием.
– Папа! – я вздрогнул, поймал подпрыгивающего Витьку и подкинул к высокому потолку. Тот привычно взвизгнул, но, когда почувствовал пол под ногами, принял серьёзный вид и сказал:
– Спасибо за конструктор! Мы с Максом разбираемся.
Копия моего брата посмотрела такими знакомыми, фамильными серо-зелёными глазами и уточнила сурово:
– Инструкцию читаем.
Выброс адреналина вызвал мелкую дрожь. Охватило ощущение нереальности происходящего. Не так голос был похож, как интонации.
Я опустился на колени перед коробкой с конструктором и как-то механически спросил:
– Разобрались?
– Только начали! – Витька недовольно присел рядом. – Ну что, нашёл печатную плату?
– Конечно. Вот, – я механически отметил, что Макс определил совершенно верно.
– Тебя зовут Максим? – Не Дима?
Если бы его ещё и звали Димой, я бы, наверное, с ума сошёл.
– Да.
Глаза поймали меня в ловушку нереальности. Наши фамильные глаза, серые с болотным ободком вокруг зрачка и тёмными крапинками. Нет, мальчик не был моим братом – чуть другие черты лица, чуть ниже и тише голос.
Но если бывают такие совпадения…
– А кто твои родители?
– У него нет папы, – снисходительно объяснил Витя, вытаскивая мешочек с деталями.
– Есть у меня папа, – кажется, в спокойном голосе послышались злые нотки.
Или мне показалось – у Димы такие нотки всегда означали раздражение.
– И где он? – насмешка в голосе сына немного резанула. Разве я его так воспитывал?
А как? Я его воспитывал в лучшем случае по часу в день. По большей части мы играли, гуляли, смотрели вместе кино. Остальное время им занималась Дарина.
– Я вырасту и его найду, – уже более спокойно. Как будто он часто это говорит.
– А мама? Кто твоя мама?
Максим поднял взгляд от инструкции.
– Она мама. Ты имеешь в виду – кем работает?
– Как её зовут?
Сердце колотилось паровым молотом. Я ведь задавал этот вопрос, ожидая услышать ответ, правда? Это мог быть один-единственный ответ.
– Леся.
– Дядь Серёжа, здрасте! – мне в плечо ткнулась детская ручка, и я чуть не подскочил. Ну вот, наваждение сейчас спадёт, развеется…
Максим снова глянул на меня серьёзными глазами Димы, нашего отца и бабушки.
