1. Глава 1
Уши никогда его не подводили. Если начинали гореть, как от укуса комара, – жди дурных новостей. И сразу закрывайся у себя в кабинете, ведь это единственное место, где можно спокойно, без посторонних, облегчить свои страдания, поднырнув пальцами под волосы и с ожесточением потерев зудящую кожу. Один раз. Два… Много раз.
А день так хорошо начинался!
Отмена первой пары у третьекурсников, разгильдяев и оболтусов, но подающих большие надежды будущих заклинателей, освободила целое утро, которое он провёл за чашечкой крепкого кофе и плотным завтраком, почти таким, как дома.
Перекусить в миленьком кафе «Голубка» с нарочито простым интерьером, парой белоснежных птиц, украсивших двери, вышколенной обслугой и кухней на самый притязательный вкус, как оказалось, мог позволить себе не каждый. Эйверторн мог и позволял с удовольствием.
Заведение недавно открылось возле парка, в котором он любил гулять в редкие свободные часы. Свежим прохладным утром на парковых дорожках, обрамлённых цветущими деревьями и фигурно подстриженными кустами, почти никого не было, и он охотно прошёлся бы кружок-другой вдоль живописного пруда с лебедями, посидел на белой скамеечке рядом с кружевным горбатым мостиком, но желудок настойчиво просил еды.
Отдав должное омлету из яиц краснобрюха, украшенному горсткой прыткого зеленого горошка и веточкой кудрявой петрушки, Эйверторн щедро расплатился и ненавязчиво поинтересовался у официанта, как часто бывала в приглянувшемся ему кафе одна прелестная незнакомка в кокетливой шляпке. Ни широкие поля, ни крупные шёлковые цветы не помешали ему разглядеть большие миндалевидные глаза восхитительного шоколадного оттенка, а быстрая улыбка, мелькнувшая на чуть тронутых розовой помадой губах, оставляла надежду на знакомство. Обслуга в «Голубке», как успел убедиться Эйверт, была вышколена по высшему разряду, но блеск новенькой монетки, небрежно зажатой в пальцах, развязал официанту язык. Понизив голос, молодой человек в форменной жилетке с вышитым голубем вспомнил, что видел девушку дважды: она приходила в послеобеденный час и занимала один и тот же столик, вон тот, возле второго справа окна. Приходила не одна, в компании подружек или сестёр, и ещё: попросила забронировать для неё тот же столик в ближайший выходной, в то же время. Эйверторн кивнул – монетка ловко перекочевала в карман официанта. Что ж, если за четыре дня никто не завладеет его вниманием сильнее девушки с горьковато-сладким шоколадом во взгляде, то он наведается в это кафе ещё раз.
Кареглазую прелестницу Эйверторн приметил ещё на прошлой неделе в парке. Спрятавшись от солнца под зонтиком, она в компании двух барышень примерно одинакового возраста с любопытством разглядывала недавно установленные на центральной аллее скульптуры. Эйверторн придержал шаг, окинул незнакомку заинтересованным взглядом, не забыв и про её приятельниц, тоже юных и миловидных, но сильно уступавших подруге по элегантности и изяществу.
Живо обсуждая работы скульптора, чью знаменитую фамилию Эйверт тут же забыл, барышни проследовали прямиком к «Голубке», куда, собственно, направлялся и он сам. В тот раз они тоже облюбовали столик у второго справа окна, и Эйверт получил возможность оценить всю прелесть хорошенького личика и мелодичность голоса. А потом подозвал официанта, другого, не сегодняшнего, и тихим голосом сделал заказ.
Через несколько минут на столик барышень поставили блюдо с фирменными шоколадными пирожными, и тогда Эйверторну достались и удивлённо-оценивающий взгляд, и быстрая вежливая улыбка. На последнюю он ответил лёгким наклоном головы. Без лишнего кокетства и кареглазая красотка, и её подружки принялись за угощение, а Эйверт незаметно за ними наблюдал, не забывая наслаждаться вкусом заказанного для себя блюда. Он не собирался терять время и по окончании трапезы хотел подойти и завести с приглянувшейся ему красоткой разговор, даже заготовил несколько удачных фраз, но в этот момент ему в руки упал почтовый шмель. Эйверт досадливо дёрнул уголком губ, вчитался в послание и задумался над ответом, который следовало дать немедленно. А когда отправил ответ, с досадой обнаружил, что незнакомка успела покинуть заведение. Пришлось проводить вечер в одиночестве.
Но Эйверторн не был бы самим собой, если бы так просто сдался. За свои неполные двадцать семь лет он знавал достаточно девушек и останавливаться не собирался, однако был избирателен и абы за кем не охотился. Предпочитал лишь самых привлекательных, таких, про которых можно было сказать, что по вкусу они – как тот самый яблочный пирог, который каждый день подавали в «Голубке»… Хотя, если задуматься, пирог-то был всегда выше всяческих похвал и никогда не разочаровывал, чего нельзя было сказать о девушках. Последние бывали разные: болтливые, ветреные, застенчивые, доверчивые, остроумные… Но одно у них было общее: ни одна из них долго у Эйверторна не задерживалась. И Эйверта подобное положение дел устраивало. Теперь вот список пополнится обладательницей прекрасных шоколадно-карих глаз, когда, конечно, станет известно её имя. Возможно, это случится уже в эти выходные, не зря же он потратил столько времени и денег на расспросы! Да… утро и правда выдалось замечательное, вот только зуд всё испортил.
