ЧАСТЬ 1
Глава 1
Небо будто было красным
«По горам две хмурых тучи
Знойным вечером блуждали
И на грудь скалы горючей
К ночи медленно сползали.
Но сошлись – не уступили
Той скалы друг другу даром,
И пустыню огласили
Яркой молнии ударом.»
Яков Полонский «По горам две хмурых тучи..» 1859 год.)
Маленький приморский городок устало стряхнул с себя последних туристов, отбывших с вокзала вечерним поездом. Они увезли с собой в больших чемоданах не только хрупкие воспоминания о теплых днях на пляже и не менее хрупкие сувениры, сделанные из ракушек, но и остатки выделенной на этот год хорошей погоды. Город погружался в тишину и серость будней под легкую джазовую музыку, звучащую в парке по воскресеньям усилиями местного оркестра, шелест опадающих октябрьских листьев и шум волн, омывающих берег белой пеной. Море сливалось с небом, становясь таким же серым и навевающим тоску. Словно медведь, забравшийся в свою берлогу, сама жизнь в городке готовилась к спячке до наступления следующего пляжного сезона.
Сережа смотрел в хмурое небо сквозь помеху давно не мытых оконных стекол. Кулаки подпирали округлый подбородок с таким усилием, будто напрямую участвовали в мыслительном процессе, и от их твердости и выносливости зависели те мысли, которые сейчас роились в голове мальчика. Под привычный шум родительского скандала Сережа думал о каникулах, которые наступят уже совсем скоро. Он ждал их с нетерпением троечника, к шестому классу отчаянно уставшему от школы с ее домашними заданиями, оскорбительными шутками одноклассников, ранними утренними подъемами и постоянным чувством навязанной ответственности. Теперь же, когда его ожидание должно было закончиться всего через неделю, его охватило другое чувство – пустоты. На что он потратит осенние каникулы? Будет сидеть дома и слушать скандалы родителей? Вот бы случилось что-то невероятное, какое-нибудь захватывающее приключение, или хотя бы Димка вернулся. Димка Ланин переехал с родителями жить в другой город еще летом, оставив Сережу без друга, а каникулы – без смысла.
– Ты просто конченый человек! Какая же я была дура, когда согласилась выйти за тебя замуж! Ты же ничтожество, ни на что не способен!
– Заткнись, тупая баба! Сама на что способна? Ужин приготовить способна? А квартиру убрать? Срач развела кругом!
– А для кого мне все это делать? Был бы ты нормальным мужиком…
Сережа расправил ладони и закрыл уши, пытаясь не слышать взаимные упреки родителей. Неужели так будет всегда? Серое небо, серое море, серая жизнь…
***
Олеся закрыла глаза и, произнося неизвестные слова на неизвестном языке с плохо выраженным театральным эффектом, медленно достала из колоды Таро карту с изображением Шута.
– Не рассчитывайте на него, Оленька, он ненадежный человек.
– Значит, он на мне не женится?
– Карты не лгут, Оленька! И они говорят, что нет.
«А еще об этом говорят его счастливые семейные фотографии на личной страничке в Вконтакте» – мысленно добавила Олеся, поправляя распущенные длинные черные, как воронье перо, волосы, обрамляющие худощавое острое лицо с бледной кожей, острыми скулами, тонкими губами и выразительными черными глазами, остро смотрящими собеседнице в лицо. Напротив Олеси сидела полноватая женщина, возраст которой, несмотря на все усилия это скрыть, близился к сорока годам.
– Спасибо, мадам Кармен, за ваш дар и ваши советы.
Олеся многозначительно кивнула, принимая благодарность и, в свою очередь, благодаря вездесущий Интернет с его неограниченным кладезем информации, которая осталась для ее собеседницы за кадром.
– Не забывайте, Оленька, что нельзя прерывать сеансы по снятию порчи. Я жду вас в пятницу вечером.
– Да, да, конечно, непременно приду. Вы думаете, мне не везет с мужчинами из-за порчи?
– Определенно, Оленька, определенно.
«А еще из-за лишних килограммов, алчного взгляда, в котором сквозит желание выйти замуж, и гуляющего в пустой голове ураганного ветра» – продолжила Олеся свой внутренний честный монолог, в отличие от внешнего.
– С вас три тысячи рублей, – будто невзначай, напомнила Олеся.
– Да, да, конечно, – опомнилась посетительница и зарылась в сумку. На лице сквозь толстый слой макияжа проступило мрачное осознание момента расставания с деньгами, которое всегда портило впечатление от появления призрака надежды на долгожданное счастье, даруемое, а точнее, продаваемое, провидицей.
– Благодарю, – томно и устало выдавила из себя Олеся, скрывая деньги в кармане своего длинного черного платья с глубоким вырезом тощего декольте.
– До свидания, мадам Кармен, – заискивающе улыбнулась посетительница.
– Да хранит вас Всевидящее Око, Оленька, – произнесла на прощание Олеся давно придуманную и заученную наизусть фразу.
Наконец входная дверь закрылась, и уставшая от переизбытка образа еще молодая, но уже познавшая всю привлекательность циничного отношения к жизни женщина, рухнула на диван.
– Спасибо тебе, Всевидящее Око, за людскую тупость, – на этот раз вслух произнесла Олеся, не опасаясь быть услышанной в пустой квартире. Никакой «мадам», и уж тем более Кармен, Олеся никогда не была, но для ее дела важно было солидно звучать. Она никогда не была замужем и не собиралась, но признаться своим клиенткам в том, что ей самой не везет с мужчинами, было противоречием всем основам маркетинга. Этот аспект жизни ее абсолютно не волновал. Она любила себя! Никакой другой любви просто не признавала. А еще она любила деньги, которые давали ей свободу и чувство безопасности. Безопасности…
